Роль излишне опекающей матери и сети иллюзий Матрицы, в которые я попалась, привели меня к тому, что я чуть не потеряла контакт со своими дочерьми.

Наша младшая дочь тоже решила испытать свою недавно обретенную свободу. Она заявила: «Я больше не буду ходить в школу». Она мучилась на уроках, получала плохие оценки и считала школу просто невыносимым местом. Мы с уважением приняли ее выбор, и она провела несколько недель дома. (Стив был уверен, что у нас вырастет безграмотный ребенок.) Однако по прошествии некоторого времени дочку одолела скука, и она все-таки решила вернуться в школу. С тех пор она принимала самостоятельные решения и была в ответе за свою жизнь. Поэтому поиск преподавателя, который помог бы ей наверстать упущенные занятия, был целиком на ее совести. Она с усердием принялась за работу и по возвращении в школу привела учителей в изумление своей высокой успеваемостью.

Как только мы со Стивом освободились от традиционной роли родителей, отказавшись во всем контролировать своих дочерей и в то же время осознав те роли, которые мы раньше разыгрывали, то увидели, что наша непрерывная боязнь негативных последствий была безосновательна. Наши дети никогда не принимали решений, которые могли бы повредить им и окружающим или спровоцировать сложную или болезненную ситуацию. Обретя неизвестную им ранее самостоятельность, девочки стали принимать настолько мудрые решения, что мы со Стивом просто диву давались. В сущности, они были к себе гораздо строже, чем мы к ним!

Самым прекрасным последствием этого ставшего общим для нас всех переходного периода было то, что в нашей семье начало расти взаимное доверие. Дочери поняли, что их больше не судят за совершенные ими поступки. Они стали охотно спрашивать наших советов. Роль излишне опекающей матери и сети иллюзий Матрицы, в которые я попалась, привели меня к тому, что я чуть не потеряла контакт со своими дочерьми. В тот момент, когда я приняла решение выйти за рамки ограничений Матрицы, мы превратились в лучших друзей, каковыми являемся и по сей день.