Примечания. 3 Девиз Тэн-ти-Хуэ, о котором идет речь, на самом деле был таков
1 Опубл. в E.Т., окт.-нояб. 1946.
2 Великая Триада, гл. XVI.
3 Девиз Тэн-ти-Хуэ, о котором идет речь, на самом деле был таков. "Разрушить тьму (tsing), восстановить свет (ming).
4 См. Ригведа, X, 90.
5 Санскритское слово praja идентично латинскому progenies.
6 В христианской концепции жертвоприношения Христос также является одновременно и жертвой, и священником по преимуществу.
7 Комментируя отрывок из гимна Ригведы, упомянутого выше, в котором говорится, что это "через самопожертвование Дэвы принесли жертву", Саяна говорит, что Дэвы являются формами дыхания (прана-рупа) Праджапати. — См. сказанное нами по поводу ангелов в Монотеизме и Ангелологии. Совершенно очевидно, что во всем этом речь идет всегда об аспектах Божественного Глагола, с которым, в конечном счете, отождествляется "Универсальный Человек".
8 Тайтирейя Самхита, VI, 1, 4, 5.
9 Айтарея Брахмана, II, 11. Атмаяджна: Self sacrifice, в Harvard Journal of Asiatic Studies, фев. 1942.
10 См также в греческих мистериях убийство и расчленение Загрея Титанами. Известно, что последние идентичны Асурам индуистской традиции. Быть может, небесполезно заметить, с другой стороны, что даже и сам общеупотребительный язык использует слово "жертва" и в случае жертвоприношения, и в случае убийства.
11 Точно таким же образом, согласно алхимической символике, существует соответствие между работой в "белом" и процессом работой в "красном", так что второе, в некотором роде, воспроизводит первое на высшем уровне.
12 См. Janua Coeli.
13 См. A. Coomaraswamy, Hinduism and Buddhism, p. 26.
14 Ритуалы заложения здания, впрочем, повсюду включают в себя жертвоприношение или причащение в строгом смысле этих слов; даже на Западе определенная форма жертвы сохранилась до наших дней в тех случаях, когда заложение первого камня выполняется в соответствии с масонскими ритуалами.
15 Это, естественно, соответствует в масонском ритуале способу сообщения "священных слов".
16 До тех же пор, пока мы остаемся во множественности проявленного мира, можно лишь "читать по складам" имя Принципа (Первоначала), различая отражение его атрибутов в творениях, в которых они получают лишь рассеянное и фрагментарное выражение. Масон, который не достиг степени Мастера, еще не способен "собирать то, что рассеяно", и вот почему он "может лишь читать по складам".
47. Белое и черное(1)
Масонский символ "мозаичной мостовой" принадлежит к числу тех, которые зачастую недопонимаются или плохо интерпретируются; эта мостовая образуется сменяющими друг друга белыми и черными квадратами, расположенными точно так же, как клетки шахматной или шашечной доски. Добавим сразу же, что символика, очевидно, одинакова в обоих случаях, потому что, как мы уже отмечали ранее, игры первоначально были чем-то совсем иным, нежели простыми профаническими забавами, каковыми они стали в настоящее время. Впрочем, игра в шахматы, несомненно, является одной из тех, где следы первородного "священного" характера остались наиболее очевидными, вопреки этой дегенерации.
В самом непосредственном смысле взаимоналожение белого и черного, естественно, олицетворяет свет и тьму, день и ночь и, следовательно, все пары противоположностей и взаимодополнений (вряд ли есть необходимость напоминать, что являющееся противоположностью на одном уровне становится дополнением на другом, так что одна и та же символика применима и к тому, и к другому); следовательно, здесь перед нами точный эквивалент дальневосточного символа инь-ян2. Можно даже заметить, что взаимопроникновение и нераздельность двух аспектов инь и ян, которые в этом последнем случае олицетворяются отграничением двух половин посредством извилистой линии, являются таковыми же и вследствие переплетенности двух разновидностей квадратов. Тогда как другое расположение — как, например, в виде сменяющих друг друга прямых белых и черных полос — не могло бы столь отчетливо выразить эту идею и могло бы скорее наводить на мысль о простейшем взаимоналожении3. Было бы бесполезно повторять в этой связи все соображения, которые мы уже излагали в других случаях, касающиеся инь-ян. Напомним только, что не следует видеть в этой символике, равно как и в признании космических дуальностей, выражением которых она является, утверждения какого-либо "дуализма", ибо все эти дуальности реально существуют на своем уровне, имея, тем не менее, обоснование в единстве одного и того же принципа (Тай-цзи дальневосточной традиции). Это действительно одно из важнейших положений, потому что именно оно дает повод для ложных интерпретаций; иные считали возможным говорить о "дуализме" в связи с инь-ян, вероятно, по недопониманию, но, быть может, иногда и с достаточно сомнительной преднамеренностью. Во всяком случае, в том, что касается "мозаичной мостовой", подобная интерпретация чаще всего дается противниками масонства, которые хотели бы основать на ней обвинение в "манихействе"4. Наверняка, вполне возможно, что некоторые "дуалисты" сами извратили подлинный смысл этой символики в угоду своим собственным доктринам, как смогли они изменить по той же причине символы, выражающие непостижимые для них единство и незыблемость. Но это лишь гетеродоксальные отклонения, которые абсолютно никак не воздействуют на саму символику. Но когда становятся на точку зрения собственно инициатическую, то это не для того, чтобы рассматривать отклонения такого рода5.
Кроме значения, о котором мы говорили до сих пор, существует еще и другое, более глубокого порядка, и это вытекает непосредственно из двойного смысла верного цвета, который мы объясняли ранее; мы рассмотрели только его низший и космологический смысл, но! нужно рассмотреть также его смысл высший и метафизический. Пример этого, необыкновенно чистый, мы обнаруживаем в индуистской традиции, где тот, кого посвящают, должен сидеть на шкуре с черной и белой шерстью, символизирующей, соответственно, непроявленное и проявленное6. Тот факт, что в данном случае речь идет о ритуале, по самой сути своей инициатическом, является достаточным основанием для сближения его со случаем "мозаичной мостовой" и для подчеркнутого придания последнему того же самого значения — даже если, при нынешнем состоянии вещей, это значение было полностью забыто. Стало быть, мы обнаруживаем здесь символику, равнозначную символике Арджуны, "белого", и Кришны, "черного", которые, в самом человеческом существе, суть его смертное и бессмертное, "я" и "Я"7; и поскольку последние также являются "двумя нераздельно слитыми птицами", о которых говорится в Упанишадах, то это напоминает еще и о другом символе, символе двуглавого черно-белого орла, который фигурирует в некоторых высоких масонских степенях. Этот новый пример, последний в ряду столь многих других, еще раз свидетельствует, что символический язык обладает поистине универсальным характером.
Дата добавления: 2014-12-18; просмотров: 654;