Неаполь.

темноглазый музыкант с востор­женно-удивлённым лицом, ни ма­лыш в съехавшей на глаза шапке с павлиньим пером, который стара­тельно вылизывает свою тарелку, ни могучий виночерпий, склоняющий­ся над кувшинами.

На почётном месте восседает невеста румяная деревенская красавица. Однако жениха за сто­лом не видно, поэтому большинст­во исследователей считают столь необычное обстоятельство симво­личным: одни полагают, что содер­жание картины перекликается с библейской притчей о Церкви-Не­весте, ожидающей Жениха Небес­ного, т. е. Иисуса Христа; другие же видят здесь иллюстрацию к нидер­ландской пословице: «Беден тот, кто не присутствует на собствен­ной свадьбе».

Если персонажи «Крестьянской свадьбы» подчиняются и предписа­ниям властей, и дедовским обыча­ям, то в «Крестьянском танце» зву­чит в полную силу голос свободы. Не случайно действие разворачива­ется здесь не в помещении, а на вольном воздухе.

Последняя из известных ныне картин Брейгеля «Слепые»

(1568 г.). Жуткая вереница беспри­ютных калек, лишённых не только зрения, но и поводыря, бредёт из глубины картины на зрителя, к пе­реднему краю живописного про­странства, на деле же — к краю оврага. Вдруг их медленный, осто­рожный шаг прерывается: идущий первым слепой падает и вот-вот свалится в овраг, за ним неминуе­мо должны последовать и его това­рищи. Брейгель старается избежать нарочитого драматизма, поэтому вряд ли его персонажам угрожает гибель — овраг неглубок. Весь ужас происходящего сконцентрирован не в сюжетной ситуации, а именно в образах: в неторопливом — след в след — движении к краю ямы, в череде ужасных лиц, подвижных и разнохарактерных, но лишённых какой-либо тени мысли и жизни. Картина посвящена словам Христа: «Может ли слепой водить слепого?

не оба ли упадут в яму?». Конечно же, при этом Иисус имел в виду слепоту духовную. Как напоми­нание об этом Брейгель изобража­ет в глубине картины церковь — единственное место, где слепые могут получить исцеление. Но что­бы переступить церковный порог, нужно быть зрячим или восполь­зоваться помощью зрячего; ни то ни другое не доступно персонажам Брейгеля.

Не была ли картина «Слепые» своеобразным прощанием художни­ка с людьми? Нет. Брейгель, умер­ший в Брюсселе 5 сентября 1569 г. (в возрасте примерно сорока лет), до конца своих дней работал ещё над одной картиной, которая, по от­зывам современников, «была самым лучшим из созданных им произве­дений». Ни сама картина, пи её описания не дошли до нас — толь­ко название: «Торжество правды»...

Нидерландская культура в 60-е гг. XVI в. достигла высочайшего расцве­та. Но в тот же период произошли события, из-за которых старые Нидер­ланды прекратили своё существование: кровавое правление Альбы, стоив­шее стране многих тысяч человеческих жизней, привело к войне, начисто разорившей Фландрию и Брабант — главные культурные области страны. Жители северных провинций, выступив в 1568 г. против испанского коро­ля, не опускали оружия до самой победы в 1579 г., когда было провозгла­шено создание нового государства — Соединённых провинций. В него во­шли северные области страны во главе с Голландией. Южные Нидерланды ещё почти столетие оставались под властью Испании.

Важнейшей же причиной гибели этой культуры была Реформация, на­всегда разделившая нидерландский народ на католиков и протестантов. В то самое время, когда имя Христа было на устах у обеих враждующих пар­тий, изобразительное искусство перестало быть христианским.

В католических областях писать картины на религиозные сюжеты ста­ло опасным делом: и следование наивным красочным средневековым леген­дам, и идущая от Босха традиция вольного истолкования библейских тем равно могли навлечь на художников подозрение в ереси.

В северных провинциях, где к концу века восторжествовал протестантизм, живопись и скульптуру «изгнали» из церквей. Протестантские проповедни­ки яростно обличали церковное искусство как идолопоклонство. Две раз­рушительные волны иконоборчества — в 1566 и 1581 гг. — по-видимому, уничтожили немало замечательных произведений искусства.

На заре Нового времени нарушилась средневековая гармония между зем­ным и небесным мирами. В жизни человека конца XVI столетия чувство от­ветственности за свои поступки перед лицом Бога уступило место следова­нию нормам общественной морали. Идеал святости подменялся идеалом бюргерской добропорядочности. Художники изображали мир, который их окружал, всё чаще забывая о его Творце. На смену символическому реализ­му северного Возрождения пришел новый, мирской реализм.