XV в. Падуя.

мастерской и его друзья и ученики брали из кошелька столько, сколько им было нужно.

С одной стороны, Донателло жаждал в искусстве жизненной прав­ды. С другой, он придавал своим работам черты возвышенной геро­ики. Эти качества проявились уже в ранних работах мастера — статуях святых, предназначенных для на­ружных ниш фасадов церкви Ор Сан-Микеле во Флоренции, и ветхо­заветных пророков флорентийской кампанилы. Статуи находились в нишах, но они сразу привлекали внимание суровой выразительнос­тью и внутренней силой образов. Особенно известен «Святой Геор­гий» (1416 г.) — юноша-воин с щи­том в руке. У него сосредоточенный, глубокий взгляд; он прочно стоит на земле, широко расставив ноги. В статуях пророков Донателло осо­бенно подчёркивал их характерные черты, подчас грубоватые, непри­крашенные, даже уродливые, но жи­вые и естественные. У Донателло пророки Иеремия и Аввакум — цельные и духовно богатые натуры. Их крепкие фигуры скрыты тяжёлыми складками плащей. Жизнь избороз­дила глубокими морщинами по­блёкшее лицо Аввакума, он совсем облысел, за что его во Флоренции и прозвали Цукконе (Тыква).

В 1430 г. Донателло создал «Дави­да» — первую обнажённую статутов итальянской скульптуре Возрожде­ния. Статуя предназначалась для фонтана во внутреннем дворе па­лаццо Медичи. Библейский пастух, победитель великана Голиафа, — один из излюбленных образов Ре­нессанса. Изображая его юноше­ское тело, Донателло, несомненно, исходил из античных образцов, по переработал их в духе своего време­ни. Задумчивый и спокойный Давид в пастушьей шляпе, затеняющей его лицо, попирает ногой голову Голи­афа и словно не сознаёт ещё совер­шённого им подвига.

Поездка в Рим вместе с Брунеллески чрезвычайно расширила ху­дожественные возможности Дона­телло, его творчество обогатилось новыми образами и приёмами, в ко­торых сказалось влияние античности. В творчестве мастера наступил новый период. В 1433 г. он завершил мра­морную кафедру флорентийского со­бора. Всё поле кафедры занимает ликующий хоровод пляшущих путти — нечто вроде античных амуров и одновременно средневековых анге­лов в виде обнажённых мальчиков, иногда крылатых, изображённых в движении. Это излюбленный мотив в скульптуре итальянского Возрожде­ния, распространившийся затем в искусстве XVII—XVIII вв.

Почти десять лет Донателло рабо­тал в Падуе, старом университет­ском городе, одном из центров гу­манистической культуры, родине глубоко почитаемого в Католиче­ской Церкви Святого Антония Падуанского. Для городского собора, посвящённого Святому Антонию, До­нателло выполнил в 1446—1450 гг. огромный скульптурный алтарь со множеством статуй и рельефов. Цен­тральное место под балдахином за­нимала статуя Мадонны с Младенцем,

по обеим сторонам которой распо­лагалось шесть статуй святых. В кон­це XVI в. алтарь был разобран. До на­ших дней сохранилась только сто часть, и сейчас трудно себе предста­вить, как он выглядел первоначально.

Четыре дошедших до нас алтар­ных рельефа, изображающие чудес­ные деяния Святого Антония, позво­ляют оценить необычные приёмы, использованные мастером. Это тип плоского, как бы сплющенного рельефа. Многолюдные сцены пред­ставлены в едином движении в ре­альной жизненной обстановке. Фо­ном им служат огромные городские постройки и аркады. Благодаря пе­редаче перспективы возникает впе­чатление глубины пространства, как в живописных произведениях.

Одновременно Донателло вы­полнил в Падуе конную статую кон­дотьера Эразмо де Нарни, урожен­ца Падуи, находившегося на службе у Венецианской республики. Италь­янцы прозвали его Гаттамелатой (Хитрой Кошкой). Это один из пер­вых ренессансных конных мону­ментов. Спокойное достоинство разлито во всём облике Гаттамелаты, одетого в римские доспехи, с обнажённой на римский манер го­ловой, которая является велико­лепным образцом портретного искусства. Почти восьмиметровая статуя на высоком пьедестале одинаково выразительна со всех сторон. Монумент поставлен па­раллельно фасаду собора Сант-Антонио, что позволяет видеть его ли­бо на фоне голубого неба, либо в эффектном сопоставлении с мощ­ными формами куполов.

В последние проведённые во Флоренции годы Донателло пережи­вал душевный кризис, его образы становились всё более драматич­ными. Он создал сложную и вырази­тельную группу «Юдифь и Олоферн» (1456—1457 гг.); статую «Мария Магдалина» (1454—1455 гг.) в виде дряхлой старухи, измождён­ной отшельницы в звериной шкуре; трагические по настроению релье­фы для церкви Сан-Лоренцо, завер­шённые уже его учениками.

Среди крупнейших скульпторов первой половины XV в. нельзя обой­ти вниманием Якопо делла Кверча (1374—1438) — старшего современ­ника Гиберти и Донателло. Его твор­чество, богатое многими открытия­ми, стояло как бы в стороне от общего пути, по которому развива­лось искусство Ренессанса. Уроже­нец города Сиены, Кверча работал в Лукке. Там в городском соборе нахо­дится выполненное этим мастером редкое по красоте надгробие юной Иларии дель Карето. В 1408— 1419 гг. Кверча создал скульптуры для монументального фонтана Фон­те Гайя на площади Кампо в Сиене. Затем мастер жил в Болонье, где его главным произведением стали рель­ефы для портала церкви Сан-Петронио (1425—1438 гг.). Выполненные из тёмно-серого твёрдого местного камня, они отличаются мощной мо­нументальностью, предвосхищая об­разы Микеланджело.

Второе поколение флорентий­ских скульпторов тяготело к более лирическому, умиротворённому, светскому искусству. Ведущая роль в нём принадлежала семье скульпто­ров делла Роббиа. Глава семьи Лукка делла Роббиа (1399 или 1400— 1482), современник Брунеллески и Донателло, прославился примене­нием глазурной техники в круглой скульптуре и рельефе, часто сочетая их с архитектурой. Техника глазури (майолики), известная с глубокой древности народам Передней Азии, была в Средние века завезена на Пи­ренейский полуостров и остров Майорку, почему и получила своё название, а затем широко распро­странилась в Италии. Лукка делла Роббиа создавал медальоны с рель­ефами на густо-синем фоне для зданий и алтарей, гирлянды из цве­тов и плодов, майоликовые бюсты Мадонны, Христа, Иоанна Крести­теля. Жизнерадостное, нарядное, доброе искусство этого мастера получило заслуженное признание современников. Большого совер­шенства в технике майолики достиг также его племянник Андреа делла Роббиа (1435—1525).