Все внуки должны быть богатыми

В начале безмятежного лета 1929 г. Джон Раскоб, один из ведущих финансовых специалистов компании General Motors, дал интервью журналу The Ladies Home Journal . Финансовый дух конца 1920-х гг. очень мило отражен в цитируемом фрагменте:

Предположим, мужчина женится в возрасте двадцати трех лет и начинает регулярно сберегать $15 в месяц. Практически любой человек, имеющий работу, при желании сможет это сделать. Если он инвестирует в хорошие обыкновенные акции и будет накапливать дивиденды и использовать права акционера, то по истечении двадцати лет у него будет по меньшей мере $80 000 и доход от инвестиций в размере около $400 в месяц. Он будет богат. А поскольку каждый может это сделать, то я твердо уверен, что каждый не только может, но и должен быть богатым.

Гипотетический молодой человек из примера г-на Раскоба был настоящим гением инвестирования: превращение $15 в месяц в $80 000 через 20 лет требует ставки годовой доходности выше 25 %. Это интервью и предложенная в нем схема инвестиций по сей день вспоминаются как нелепый пример тех заразительных настроений, которые предшествовали раздуванию к 1929 г. мыльного пузыря на фондовом рынке США.

И все же в итоге г-н Раскоб не так уж сильно промахнулся. Представим себе, что гипотетический молодой человек начал инвестировать $15 в месяц в обыкновенные акции 1 января 1926 г. и продолжал это делать вплоть до своей смерти в возрасте 91 года 31 декабря 1994 г. К этому времени он накопил бы $2 462 295. Если бы он инвестировал в акции мелких компаний, то у него было бы $11 730 165. Очевидно, в этом расчете содержится ряд нереалистичных допущений, а именно: основная сумма и дивиденды никогда не тратились, не уплачивались налоги и акции покупались без комиссионных. Возможно, мы ошиблись в своей оценке в два или три раза, однако долгосрочные результаты все-таки впечатляют. Оптимист может назвать это примером «магии сложных процентов». Слишком многое было раздуто из этого явления. Пессимист отметит, что наш усердный накопитель умер в глубокой старости, так и не насладившись своим богатством. Если бы он расходовал ежегодно хотя бы малую часть своих сбережений, то его состояние было бы намного меньше. Я предпочел бы быть 26-летним и прогуливаться по парижским бульварам с несколькими франками в кармане, нежели богатым стариком. Все не могут быть богатыми, но, возможно, это удастся их внукам.

Я призываю вас уделить несколько минут изучению рисунков с 2.1 по 2.8, чтобы получить должное впечатление от величины рисков, связанных с облигациями и обыкновенными акциями. Следующие 73 года могут оказаться такими же суровыми, как и предшествующие (с 1926 по 1998 г.).

Частные инвесторы неизбежно входят в акции в периоды сильных рынков «быков»; созерцание того, как друзья и соседи быстро и без усилий получают доход, пробуждает мощные силы человеческой природы. Те, кого рынок затягивает впервые в период всеобщего энтузиазма, неизбежно страдают отсутствием адекватной оценки рисков, связанных с высоким доходом; их успокаивают рекомендации экспертов о том, что можно «держаться ближе к выходу» и продать свои акции в тот момент, когда «зарычит медведь». Получив неизбежные убытки, они поддаются еще более мощному элементу финансовой природы человека – стремлению дистанцироваться психологически от своего провала и продать акции с большими убытками, обычно тогда, когда цены находятся на нижнем уровне. Простой факт заключается в том, что ни один инвестор, каким бы умелым он ни был, не может избежать сокрушительных потерь, которые случаются время от времени, даже если он принимает рыночные риски с максимальной осторожностью. Ко всем инвесторам, начинающим или опытным, можно в полной мере отнести слова Джона Мейнарда Кейнса:

Мне кажется, что продажа [акций] по очень низкой цене не способна залечить обиду от того, что не удалось продать их по высокой цене… Мне не стыдно владеть акцией, когда наступает дно рынка. Не считаю заботой, а тем более обязанностью институционального или любого другого серьезного инвестора постоянно размышлять о том, когда уйти с падающего рынка, и не думаю, что инвестор должен чувствовать себя виноватым, если акции падают в цене у него на глазах. Я зайду намного дальше. Я скажу, что обязанность серьезного инвестора в том, чтобы принимать обесценение своей собственности, происходящее время от времени, невозмутимо и не упрекая себя [курсив мой]. Инвестор нацелен или должен быть нацелен на долгосрочные результаты, и о нем должны судить исключительно по ним. Факт владения акциями, которые упали при общем падении рынка, ничего не доказывает и не должен быть поводом для упреков.

К счастью, существуют способы снижения грубого риска отдельных активов, и даже бывают времена, когда включение в небольшом количестве очень рискованного актива в ваш портфель в действительности снижает его волатильность.