А ты когда-нибудь видела, как занимаются любовью слуги? — невинным тоном спросила она.

О нет! — воскликнула Дилайт, румянец на щеках которой приобрел багровый оттенок.

Ты хотела бы видеть, как мужчина с женщиной делают это? — продолжала искушать подругу мадемуазель Генриетта. — То же самое, что мог бы сделать с тобой Тони?

Нет… — испуганно прошептала Дилайт. — Мне было бы страшно подглядывать. А если меня заметят?

Ты так и не поймешь, как восхитительна любовь, пока не увидишь, как кто-нибудь занимается ею или не попробуешь сама, — уверяла Генриетта. — Знаю, ты бережешь свою девственность для Энтони, значит, тебе остается только подглядеть за кем-нибудь другим. Тебя никто не заметит, если ты станешь подглядывать за подругой, Дилайт, — за мной! — На ее пикантном личике сверкнула коварная улыбка.

За тобой? — Дилайт не знала, говорит ли Генриетта серьезно, или подшучивает над ней.

Да, милочка, за мной! Увы, я выросла при французском дворе, а там у девушки мало шансов сохранить девственность, едва ей исполнится двенадцать лет. Но это занятие пришлось мне по душе, милочка.

Но если ты не девственница, — пробормотала потрясенная Дилайт, — разве будет доволен твой будущий муж?

Он ни о чем не догадается, — рассмеялась Генриетта. — Мужчины редко бывают наблюдательными. Все, что нужно девушке, — отбиваться и плакать в первую брачную ночь, а , потом, когда ее супруг заснет, испачкать заранее припасенной куриной кровью простыни и бедра — чтобы гордый и простодушный муж увидел это на следующее утро! О, это так просто, Дилайт! Так отвечай же, ты хотела бы увидеть, как занимаются любовью?