Глава 2. Ленка вздрогнула и подскочила, едва не опрокинув кофе, и окинула меня сладко-затуманенным взглядом

Юля

- Привет, девчонки!

Ленка вздрогнула и подскочила, едва не опрокинув кофе, и окинула меня сладко-затуманенным взглядом. Я уже знала, что именно это означает. Вчерашний вечер явно продолжился в постели, и оба участника забега остались этим очень довольны.

Чего не скажешь обо мне.

Я крутилась в кровати около часа, перед тем, как заснуть. Объяснения этому не находила. Нервы были напряжены, как струна, а тело вибрировало от какого-то необузданного сексуального желания. От одного поцелуя, будь он неладен! Да что такого было в этом поцелуе, что у меня снесло крышу, и, похоже, сносит до сих пор?! Не первый раз же поцеловали!

Я помнила его дикую, почти первобытную властность. Вопреки всем законам самосохранения, страх быстро перерос в возбуждение. Это дико бесило, ведь я привыкла держать ситуацию под контролем! Управлять мужчинами и оборачивать их слабости себе на пользу. Наслаждаться видом потерявшейся у моих ног жертвы. Обычно стоило лишь притопнуть ножкой, и очередной кандидат вылезал прочь из кожи, стремясь поднять меня на пьедестал и выполнить любое желание. А тут вся система дала сбой, и земля уходила из-под ног. Ведь с ним игра началась не по моим правилам. Этот человек сам был лидером, я осознала вчера это очень хорошо. Нежность его поцелуя была призвана лишь усыпить мою осторожность. Блин! Не поддамся. Вот сегодня перезвонит, и я ему покажу. Буду такой стервой, которой мир еще не знал. Посмотрим, кто кого! У меня тоже есть зубки!

Так и будет. Конечно же… Но что, вашу мать, делать с этим неимоверным сексуальным влечением?! Да моя сексуальность просто вырвалась из-под контроля, грозя затопить здравый смысл. Я вчера непроизвольно выгибалась на постели, с трудом подавив желание позвонить Вадиму. Он бы все равно не приехал, а свобода наших отношений была бы потеряна напрочь.

Короче, ночка выдалась еще та. Утром, на грани рассвета, я проснулась от собственного крика, как раз за секунду до того, чтобы успеть взлететь на финальных волнах яркого оргазма. Конечно, не запомнила, что же именно мне снилось, но в сознании сразу всплыли его властные холодные глаза. Какое-то наваждение. И как от него теперь избавляться? Заснуть все равно больше не получалось, и, дабы не терять времени, я час протанцевала джаз-фанк под записи своих тренировок. Затем, приняв контрастный душ, выпила три чашки кофе прямо на лоджии в мягком свете приближающегося весеннего утра. Город просыпался. Но, наблюдая эту картину, я не ощущала прежнего удовлетворения. Страсть не отпускала мое сознание, как себя не уговаривай.

- А ты тоже не выспалась! - чему-то обрадовалась Ленка, протягивая мне чашку горячего эспрессо. И когда это она успела метнуться к автомату? – Было что-то? Сколько раз?!

Я машинально отхлебнула глоток. Только бы не свалиться от передозировки кофеина! Но волнение было приятным, хотя сознание и металось, выбирая между удовольствием и протестом.

- Лекс, у нас ничего не было. Так, пара поцелуев.

- Ага. Только ты не сказала где именно. Ниже пупка?

Эля насторожилась и внимательно посмотрела на меня.

- Шлюха ты, Лекси, - беззлобно огрызнулась я. – Говорю же – не было ни-че-го! Нефиг всех косить под одну гребенку!

- Да? А с чего это ты так принарядилась? – Элька тоже умела быть сукой иногда. Я провела рукой по черному платью с V-образным вырезом, сидевшим, как вторая кожа. Наверное, еще было рановато в плане погоды, но я уже нацепила тонкие чулки и ощущала себя богиней.

- Да, а где поводок? – подхватила Лекси. – Ты освободилась и сбежала?

Я вздрогнула и недоуменно посмотрела на нее. До меня не сразу дошло, что она стебается с моего вчерашнего колье. Как же часто я потом вспоминала ее вроде как ничего не значащие слова, оказавшиеся на самом деле пророческими! Впрочем, долго злиться на этого белокурого, счастливого после явно отменной дозы качественного секса эльфа я не умела, да и не хотела.

- Слушай, он вообще-то на маньяка похож, - закуривая, выдала Элька. - Ты видела его глаза? В них ни одной эмоции как будто. Я бы не хотела встретить его в темной подворотне! Хотя он красивый маньяк, но ты смелая, вообще…

- Да, есть немного, - признала я. – Впрочем, целуется он классно.

- Ну у них это общий знаменатель, потому что они друзья! – довольно сморозила Ленка. – Девочки, а можно мне тоже сигарету? Ну, пожалуйста!

- Тебе же поплохеет, деточка! – Лекси не курила, разве что под алкоголем с экстази. Впрочем, я угостила ее без долгих нотаций.

- А ты дай – и отойди! Короче, мы приехали вчера, значит, к нему домой, я пошла красить губы, ремонт у него так себе, коралл вышел из моды, но тачка ничего, тоже джип, но, пока я красила губы, он разлил шампанское, я вернулась, а там свечи куда не глянь, он в одних джинсах и говорит что это типа просто романтический ужин отметить знакомство, и если я не захочу, то он не будет настаивать на сексе, а я такая, в общем, смотрю на него и говорю…

- Много текста, давай нам сразу цифры! – встряла Элька. – Длина. Количество. И счет.

Ленка закатила глаза и вновь нырнула в свои улетные воспоминания. Я ощутила кожей пристальный взгляд молодого препода по правоведению и поспешно изобразила смущенную улыбку, опустив голову и поглядывая на него из-под опущенных ресниц. Я ему сдавала зачет на первом курсе. Это было весело. Хоть я и не прогуливала эти лекции, но ничего умного в моей голове не осело из-за его мутной манеры излагать лекционный материал. На экзамен я явилась в тонком шелковом пиджачке и без бюстгальтера, с мастерски нарисованными темными кругами под глазами якобы от недосыпа. Такой метод мало с кем прокатил бы, но для 28-летнего аспиранта было в самый раз… Он широко улыбнулся перед тем, как покинуть сквер, а я осталась в легком недоумении – почему-то этот инцидент, именно сейчас, оставил какой-то тревожный осадок. Логическая цепочка могла бы быть легко прослежена, но мне лень было это делать.

По пути в аудиторию мы столкнулись с Улиткой. Видимо, заметив меня с расстояния двадцати метров, он, на удивление быстро сориентировавшись, показательно зажал у подоконника смазливую первокурсницу, натянув при этом гордую маску игнора. Я ощутила злость, но все же, не уронив лица, за компанию с девчонками громко расхохоталась. Вот вроде бы и очевидная показуха, но настроение скатывалось в минор, цепляясь за любой повод. А их было предостаточно. Главный прикол дня догнал меня в дверях аудитории. Партия лузерш ожесточенно мыла кости «сучке Беспаловой». То есть мне. На повестке дня - озвученный вчера мой зачет-автомат по психологии.

- Я тебе говорю, она Карпову минет делала, когда все разошлись по домам!

- Точно, у нее и губы соответствующие!

- Это силикон! Они не ее…

- А с виду, не подходи – убьет…

- Да точняк, вы вчера ее видели после пар?

- Да потому и не видели, что они в деканате закрылись, и… шлюха она конченая!

Лекси замерла, посмотрев на меня, как на самого несчастного человека в мире. Элька презрительно улыбнулась в предвкушении кровавой развлекухи. Но я царским жестом велела обоим оставаться на месте. Удар был сильным, но отбить его сил хватило.

- О, Говорова! Что, в селе воду выключили в реке? Ты когда последний раз мыла голову?

Клуши замерли. Не будь такого шока от внезапного разоблачения, шлепнулись бы на колени. Я, окинув их презрительно-брезгливым взглядом, бесцеремонно уселась на край стола. Чужие конспекты как бы случайно шмякнулись на пол, но никто даже не осмелился проводить их взглядом, не то, что поднять и что-то мне ответить.

- А чего вы заткнулись? Вы же что-то так интересно обсуждали… Расскажите и мне!

Элька с Леной все же не пожелали пропускать шоу и оставаться наблюдателями. Элла со зверским выражением личика, от которого лично у меня, будь мы по разные стороны баррикад, застыла б кровь, подошла и ловко выдернула стул из-под жирной пятой точки Маруси, демонстративно уселась, скрестив ноги, и, игнорируя офонаревшую жертву, повернулась к другой участнице дискуссии.

- Юлька, зацени новый тренд в мире маникюра! – она почти выкрутила руку побледневшей Лежневой. – «Обгрызной» называется! Юлька, тебе твой мастер не делал, нет? Бросай его нафиг, он не рубит фишку!

- Да мне некогда было маникюр новый опробовать… Я же Карпову минет делала! За «автомат». Кстати, идея… может и вас, овцы, этому научить? Я могу, мне не жаль! Вам даже больше повезет. Карпов вляпает три автомата только за то, чтоб такие крокодилы к нему не приближались! Ну, так что?

- Сука, - одними губами прошелестела опущенная Говорова. Я услышала. Но стоило мне только посмотреть на нее, как бедная девочка вылетела прочь из аудитории, не разбирая дороги.

- Значит, так, овцы драные. Вы теперь в нашем списке смертников. Ясно? – Эля была серьезна, как никогда. Ленка издевательски хихикала. Я заметила блеск в ее глазах, усиливающий манию величия в несколько раз, и приготовилась к новому представлению.

- Костик! – она выпятила грудь и обаятельно улыбнулась Костяну, лениво играющему новым «X-peria». Тот моментально расплылся в ответной улыбке. – Твое приглашение на кофе еще в силе?

Говорова побледнела. Я наслаждалась ее реакцией с каким-то садистским удовлетворением. Элька подхватила пальцами чужую потрепанную косметичку и так же спокойно разжала пальцы над полом.

- Сиди спокойно, лузерша! Что ты можешь ему предложить, подумай сама? Нулевой размер груди или хранилище целлюлита?

Да, Эля знала, куда бить – Говорова сохла по Костику с первого курса, и совсем не умела скрывать это от окружающих. Она не могла отвести взгляд от Лекси, а та, в свою очередь, эффектно наклонилась, практически умостив свою грудь в ладонях смазливого одногруппника. Тот уже, по ходу, поплыл, его глаза блестели, как фары автомобиля в ночи.

- Какая классная пара! – почти искренне выдохнула я. – Все давно поняли, что Лекс ему нравится, но он был таким нерешительным…

Говоровой поплохело от моих слов. Пора было добивать.

- Ну, так кто там и у кого отсосал? Ты оглохла, что ли?

Подействовало с первой попытки. Слава богу. Ситуация в стиле комедии «Дрянные девчонки» начинала напрягать, несмотря на кажущуюся веселость.

- Юль… ты это… извини, пожалуйста…

Хм, бальзам на мои ушки.

- Не слышу! – повысила я голос, с трудом подавив желание ухватить эту тварь за редкие волосы неопределенного цвета. Выброс пара не спасал. Я только больше накручивала себя. Да что же, в конце концов, со мной такое?! Откуда эта долбанная уязвимость? Микс злости и обиды грозился прорвать защитную оболочку.

- Прости! – сквозь слезы прошипела Говорова и, успев ухватить сумку, выбежала прочь. Епт, какие мы нежные… Ага. Ленка поцеловала Костика. Отнюдь не по-дружески. Я-то думала, что ее сопли из-за моего авторитета… Перевела взгляд на все время молчавшую Нельку, но та только подняла руки в примирительно-жалком жесте.

- Лузерши, - выдала я, усаживаясь за парту. Лекси с Элей примостились рядом. Они явно получили удовольствие от стычки, чего не скажешь обо мне.

- Слушай, а давай их отдрессируем? При правильном подходе они до конца обучения будут нам кофе готовить и курсовые строчить! – Это Элька. Новый рефрматор. – Эй, Юльчатай, как идея?! Ты чего?

Я сжала губы и рассеянно замотала головой.

- Ничего. Просто кофе перепила, голова болит.

- Только не говори, что это из-за них! – Ленка протянула мне конфетку, которую я, не глядя, машинально положила в рот.

Настроение испортилось. Но трудно сказать, почему. Наверное, это было предчувствие, чего-то не столь серьезного, сколько неприятного. С женской завистью я знакома не понаслышке. С детства, сколько себя помню, в любой девчоночьей компании я считалась изгоем, понятие «подруга» до 9 класса для меня было незнакомо. Хорошо помнила бойкоты, сплетни и подставы в классе, вместе с тем повышенное внимание мальчиков, которые, впрочем, ухаживали за мной несколько своеобразно – с синяками я после такого флирта не расставалась долго. Кажется, это произошло после того, как я отказалась дружить с первым плохим парнем класса. Да просто дружба в его понимании предполагала совместное потребление алкоголя и наркоты. Не стоило, по сути, обвинять в чем-либо мальчишек с их ранним комплексом неполноценности, да и дело было в другом – в том, с каким восторгом и злорадством девчонки подхватили начавшуюся против меня травлю. Каждая буквально захлебывалась от мстительного восторга. Но втайне до смерти желала оказаться на моем месте! Да, я прошла через многое. И анонимки классному руководителю с описанием моего якобы аморального поведения, исправление оценок, надписи на стенах дома и школы… сейчас я не жалела о таком повороте. Именно школьные годы выковали мой характер.

Не считая Эльки и Лекси, с которыми у нас ни разу не было повода ломать кирпичи о голову, у меня была еще одна подруга, тоже с именем Лена, которая жила в Феодосии. Ее одну я могла назвать своим настоящим другом – яркая, сногсшибательная в моем понимании брюнетка, похожая на меня и характером, и даже внешностью немного, девочка редкого ума и находчивости. Находясь здесь по долгу учебы, я страшно по ней скучала. Нашей дружбой мы опровергали теорию наших бабушек, гласившую, что подруга никогда не должна быть красивой. Это все заблуждения. Красивые девчонки уверенны в себе и не нуждаются в унижении себе подобных. Они, как правило, самодостаточны и всегда в гармонии с собой и окружающим миром. А злость, зависть, лицемерие и прочий букет как раз свойственен менее уверенным в себе особям при красивых подругах. Часто, выбираясь куда-то, мы могли восхититься красотой или стилем другой красивой девчонки, и ни разу не возникло ничего похожего на зависть или недоброжелательность. У красивых девчонок есть всегда чему поучиться, что подсмотреть и обыграть для себя, да и просто держать свою планку очень высоко, и не расслабляться до того, чтобы выйти из дому с облезшим маникюром или без эпиляции. Блин, Лесик, что ж ты так далеко…

Я тряхнула головой. Лекция уже минут пять как началась. Девчонки сосредоточенно что-то конспектировали, а Говорова в углу расстроено шмыгала носом.

…I don’t care…

Наверное, еще через пару лет жизнь закалит меня так, что я перестану реагировать на подобные мелочи, а пока буду просто пытаться их игнорировать.

После лекции я на автомате выкурила пару сигареток. Автоответчик выдал три сообщения о пропущенных звонках. Лена, легка на помине, мама и еще один друг, желающий пригласить на чашку кофе. От Димы ни слуху, ни духу. Веселый денек! Но ведь еще не вечер. Позвонит по- любому. Я же вижу, что зацепила его вчера! Хотя, может, из-за того, что я вечером слегка испугалась. Так, самооценка, ввысь!

После пар мы снова зависли в «Кофеине». Я не помнила, какими именно аргументами девчонки воспользовались, чтобы вытащить меня с собой, но, в принципе, была им за это благодарна. Мартини с пирожными (100 подходов пресса дома, потом) ощутимо подняли пошатнувшееся настроение. Спустя тридцать минут мы уже активно обсуждали новый фильм про вампиров, приправляя рассказ пошловатыми комментариями.

…I don’t care…

В разгар вечера первой удрала Эля. Наверное, очередной ее бой-френд из тусовки фотографов был проездом в Харькове, об этом прям кричали ее вмиг заблестевшие глаза. Я почувствовала легкий укол зависти, но рядом оставалась Лекси, и она просто фонтанировала оптимизмом.

- Рванули танцевать! – неожиданно выпалила она и потянула меня за руку. Я не успела опомниться, очнулась уже на танцполе.

Внимание всех посетителей кафе сразу оказалось приковано к нам двоим. Лекси не растерялась и, театрально улыбнувшись, задвигалась под ритмичную композицию Рианны. Как всегда, ее грудь плясала вместе с ней. Как-то сориентировавшись, я вспомнила основные танцевальные движения и автоматически унеслась в ритм джаз-фанка, забыв даже про высокие шпильки. Музыка постепенно захватила, ток азарта бенгальскими искрами пробежал по жилам, и тело ожило, подчиняясь чувственной музыке. Аплодисменты начались практически сразу, и никто не удивился, когда спустя минуту к нам присоединились пара студенток, высокий парень с фигурой балетного танцора и эффектная женщина без возврата. Мои волосы давно прорвали блокаду укладки, щеки пылали, и я жадно пила энергию драйва и всеобщего внимания. Песня закончилась, и никого не удивили искренние аплодисменты. Мы смотрелись, должно быть, нереально эффектно – ангел тьмы и света, брюнетка и блондинка с красивыми телами и завораживающей кошачьей грацией. Я даже не удивилась, когда, вернувшись к столику, мы получили бутылку шампанского от заведения и десерт от кого-то из соседних столиков. Скосив глаза, незаметно оглядели щедрых «одаривателей» и синхронно скривились в разочарованных чувствах. Никаких знакомств не хотелось.

Лекси что-то рассказывала о новой косметике, когда телефон выдал резкую трель.

- Это же мой! – мы, не сговариваясь, вчера закачали одинаковый рингтон на наших новых знакомых. Да и не будь его, я бы догадалась по ее распрямившимся плечам и блеску в глазах, кто именно звонит. Закончив разговор, она кинула на меня виновато-умоляющий взгляд.

- Юлька, прости… я просто…

- Да иди. Не примазывайся!

Объяснять что-либо вообще не следовало. С трудом сдержав стон разочарования и обиды от того, что такой обещавший стать приятным вечерок так внезапно накрылся, я поспешила рассчитаться и встать, прихватив с собой бутылку шампанского. Останься я тут, меня растерзают жаждущие познакомиться.

- Я все поняла. Пью сегодня дома. В одиночестве.

- А вы с этим разве не?..

- На сегодня мы не договаривались, - ложь слетела совсем беззаботно, эмоции скрыть удалось.

- Ну и правильно, ты его там пробей по базе, что ли… он то ли на гангстера, то ли на инопланетянина похож! – выдала Лена полет интеллекта.

… Этим вечером Дима так и не позвонил. Да, Беспалова, давно тебя так не обламывали. Не всем, видимо, быть у твоих ног. Ну и хрен с ним. Кому он, спрашивается, этим хуже сделал? Да мне все равно! Абсолютно! И вообще, девчонки правы, мутный он какой-то. И этот блеск в глазах. И эти замашки властелина вселенной. И мое беспокойство, да и вместе с ним ощущение какой-то покорности, словно под легким гипнозом. Случай отвел, и слава богу. Не он первый, не он последний. Все, что не делается, то к лучшему.

В который раз уже... I don’t care…

Дима

Коньяк обжег глотку. Пожалуй, мне хватит на сегодня. Я приглушил звук телевизора, осознавая, что мне не удалось. Ни капли. Выбросить ее из головы оказалось непосильной задачей.

Почему не сработал закон взаимозаменяемости, я понять не мог. Более того. Прежнее чувство контроля изменило мне сегодня, и алкоголь был тут ни при чем. Это беспокоило, и я, кажется, понимал истоки такого чувства, но все же…

Вика, в одном махровом полотенце на хрупком загорелом теле, замерла в дверном проеме, держась за косяк двери. Глаза псевдо-страдальчески закатаны вверх. Нижняя губа прикушена. Артистка! Ей было все равно, и страдания не было ни грамма – выдавал взгляд, в котором мерцал лихорадочный блеск офигевшего восторга.

Я поднял глаза, пристально разглядывая ее и пытаясь более вдумчиво считать чужие эмоции. Может, она вовсе не играет? Может, я зря так жестоко к ней настроен? С мнимыми тематиками всегда тяжело. Даже если они сами этого хотят. Теперь я в ее глазах просто монстр, сорвавшийся с цепи. Выглядит вполне офигевшей от моего поведения… почему я не хочу даже допускать таких мыслей?

- Вик, иди сядь. И скажи что-нибудь.

Придерживая полотенце на груди, она неспеша, глядя в пол, приблизилась и эффектно, но как бы невзначай, упала на колени. Я ощутил кожей прикосновение ее пальчиков к моим ногам. Это вызвало чувство усталости. Игра. Развод на эмоции… и на деньги, если быть честным с самим собой.

- Девочка, встань. Сессия окончена. – она зажмурилась и замотала головой.

- Все, я сказал. Встань! Можешь говорить, я тебя слушаю. Внимательно.

Вика ловко поднялась на ноги, где только слабость делась, и, пряча улыбку, опустилась в кресло. Мне сейчас следовало, игнорируя ее довольный вид, пожалеть, наговорить всякой чуши о любви, вручить в зубы пару сотен баксов и отправить восвояси. Хотя нет. Сказать, как мне жаль, что это больше не повторится, и пообещать на ней женится. А потом навсегда запретить себе звонить ванильным партнершам, когда хочется безжалостного Д/с. Иначе этот вынос мозга ничем хорошим не закончится.

- Дима, все нормально. Мне было хорошо, правда.

- Уверена?

- Да.

- Я еще раз спрошу. Тебе было плохо сегодня?

- Нет, ты же знаешь! Нет! Ну, я просто немного испугалась в начале, и все, ты сегодня был более агрессивным… раньше так себя никогда не вел…

- Виктория. – Она вздрогнула от моего тона. – Я никого ни к чему не принуждаю против воли. Я тебе уже сто раз об этом говорил. Простого «нет» было бы достаточно.

Девушка мотнула головой и закрыла лицо руками. Могло бы сработать, если б я не увидел, как засверкали ее глаза от удовольствия от просчета вариантов манипуляций на моей слабости. Девочка, где и когда ты видела слабость?

-Ну, прекрати. Ром будешь? – я сдержал порыв резко тряхнуть ее за плечи и приказать прекратить театр.

- Д-да…

- Отлично. Мне тоже плесни.

Вика слегка оторопела от подобного поворота, но безропотно подчинилась. Чересчур грациозно, словно на сцене, забыв на миг, что положено имитировать слабость. Когда она протянула мне бокал, ее улыбка была почти искренней, и от того, как ни странно, трогательной.

- Держи. – Она хлопнула ресницами и откинулась на подушки. Я бесцеремонно, взглядом хозяина рассматривал ее. На чувствительной коже груди таяли отпечатки моих пальцев, губы припухли от терзающих поцелуев, а на запястьях все еще розовели яркие полосы. Не стоило рваться из наручников, это же тебе не пушистая игрушка из секс-шопа, а спецзаказ, не вырвешься. И предупредил об этом честно. Да уж, удел ванилек – шелковые шарфики и раз в год. Хотя, плюньте мне в лицо, те, кто скажет, что она осталась недовольна. Выгодный обмен, меня тоже не слабо раскрутила на эмоции.

- Без сабдропа, детка? – нейтрально осведомился я. – Без обид, в смысле?

Ответа не последовало, это была еще одна театральная попытка выбить у меня раскаяние и поток извинений. Не тот случай, милая, ты же совсем не чувствуешь себя обиженной, даже наоборот, твоя скрытая готовность к подчинению написана поперек твоего красивого лобика, но ты упорно это отрицаешь. Не тот случай!

- Я просто не понимаю… Это потому что я не пошла с тобой на ту вечеринку, да? Прости, я правда не могла… Но я хочу понять, что это было сегодня…

- Девочка, все. Этого больше не повторится. И не пытайся грузить меня психоанализом. У тебя для этого недостаточно знаний.

- Дима, если у тебя проблемы в клубе и тяга к садизму, это еще не значит, что я… что я...- заорала было Вика, но тут же осеклась. Наверное, впервые испугавшись за весь вечер. Но не потому, что я мог бы сейчас повторить экшн и реально нанести ей душевную травму. Все гораздо проще, примерно так: «Милый/виноватая бессердечная сволочь, я видела/щупала прикольное золотое/платиновое кольцо/браслет с хризолитом/жемчугом, которое бы прекрасно смотрелось на моем пальце/запястье». А высказывая свое недовольство, она лишалась шанса поиметь взнос на подобную цацку.

Я ощутил усталость. Который раз за сегодня.

- Вика, я спать хочу. Давай вызову тебе такси?

- Да! Вызывай! Если честно… мне страшно с тобой оставаться! правда ! - Одела маску жертвы девочка. – Вызывай.

- И не жди оправданий, их не будет. И объяснять я ничего сейчас не хочу. Ты знала с самого начала, одно слово – и я прекращаю. Ты меня не остановила, поэтому заканчивай драматизировать ситуацию.

- Но ты бы не остановился… я просто видела твой взгляд….

- Не городи чушь. Я не насильник. Это значит только одно – ты не захотела меня останавливать. – Я нажал вызов службы такси. – И, будь добра, на будущее, избавь меня от повторного выноса мозга. Я предлагал тебе свой ошейник, и не раз. Ты отказалась принять звание сабы, значит, я за тебя не в ответе.

- Я смотрела ролики в сети! Я знаю, что означает ошейник! Там та-а-акое!!!

- Да, но ты проигнорировала всю информацию, которую я скинул на твою флешку. Интереснее смотреть жестокое порно, которое не имеет с Темой ничего общего? Безопасность, разумность, добровольность, Вика. Но там очень много букв, правда? И так мало картинок. Диспетчер меня заверил, что машина будет через пять минут. Вика, пунцовая от обиды, кинулась поспешно одеваться. Я ощутил всплеск нового возбуждения при виде тонких полос от флоггера на ее спине, но взял себя в руки. От него она и кончила, в итоге. Я поспешил закончить вечер на вежливой ноте.

- Вик, спасибо тебе.

Она замерла на миг, едва не вырвав «молнию» на юбке. Подойдя, я уверенным жестом опустил стодолларовую купюру в карман ее лаковой сумки. Вика покраснела, но продолжила изображать неведение. Я лениво наблюдал, как она застегивает блузку. Будь на ее месте кое-кто другой, эта блузка уже спустя секунду валялась бы разорванная на полу. Если бы… но на это «если бы» у меня не было сил. Я боялся этого «если», как первоклассник директора… Да черта с два, я никогда его не боялся.

Звонок раздался, когда моя гостья почти застегнула высокие лаковые ботфорты. Служба такси работает быстро. Я понимал, что мне следовало обнять ее на прощание, поцеловать, просто не отпускать в таком подавленном состоянии – кто знает, как она пережила эту сессию на самом деле. Решившись, я сделал шаг.

- Вика. – Она произнесла это тихо, но до остроты отчетливо.

- Что? – не понял я, застыв на месте.

- Вика. Меня зовут Виктория. И уж никак не Юля.

Фак, как говорят американцы.

- Может, это часть твоих игр? Тогда знай, что я больше не хочу в них участвовать.

- Как хочешь. - Вика не была моей постоянной девушкой, мы встречались обычно пару раз в месяц для необременительного секса. Ее выбор. Ну да, позволяла себя связывать и даже находила в этом удовольствие, но принять настоящие правила вовсе не желала. Может, именно поэтому я с ней особо не церемонился. Тут убило другое.

То, что я потерял над собой контроль.

Юля уже прочно оккупировала мой мозг.

Дерзкая сучка с глазами ангела. Вот причина моих душевных проблем. Я должен был позвонить ей, а не замещать пустоту Викторией. Так было бы честно.

- Стой. – Я обхватил руками тонкое личико девушки и нежно, словно пытаясь стереть недавнюю жестокость, коснулся губами ее припухших губ. Она не сопротивлялась, а спустя пару секунд робко ответила.

- Прости, - почти искренне прошептал я. Она счастливо улыбнулась и уже без напряга поднесла мою ладонь к губам. Что-то из правил сабы она все же прочитала. Одни из первых.

- Забей…

Когда она выбежала за дверь, я минуту простоял, собираясь с мыслями, затем, неспеша приготовив кофе, вышел на балкон.

Мои апартаменты располагались в центре города. Я любил Харьков гораздо больше шумного Киева. И даже больше туманного Лондона, в котором прожил год вместе с матерью. С лоджии открывалась роскошная панорама ночного города, вдали светился органный собор, шпиль Госпрома и цепь развилок дорог в окаймлении сияющих огней. Против воли мой взгляд устремился в направлении далекой Алексеевки. Именно там жила Юля…

Где она сейчас? Чем занята? Сладко спит, забыв напрочь о вчерашнем знакомстве, или вдумчиво листает конспекты, наверняка трогательная и неузнаваемая в домашнем халатике и пушистых тапочках, или до одури танцует на очередном пати в ночном клубе, собирая восхищенные взгляды и опустошая бутылку кампари на троих с подругами? Я отогнал неприятную мысль о том, что она запросто может находится в чужих объятиях и даже не вспоминать обо мне….

Ее дерзкие, вызывающие зеленые глаза не покидали моего сознания. В том, как далеко завели меня фантазии, трудно было признаться даже самому себе. Все было понятно, я отдавал себе отчет в том, чем именно она так вскипятила мою кровь. Вызов. Она бросила мне вызов. «Укроти меня, если сможешь». Она понятия не имела, с кем решила играть, и то, что я хотел с ней делать, ей могло разве что присниться в очередном кошмаре. Я был бы рад прогнать эти мысли . 19 лет, она совсем еще ребенок, несмотря на свое роскошное тело и бунтующую непокорность. Это ничего не меняло, я жаждал ее покорить вопреки всему.

День начался с мыслей о ней. Раз двадцать я тянул руку к телефону, стремясь набрать ее номер, но сразу отказывался от этой идеи в какой-то абсолютной уверенности, что перезвонит она. Что не говори, я к этому привык. Телефон предательски молчал. Что ж, займемся воспитанием. Она не получит все и сразу.

Пришлось сублимировать свою жажду обладания в спорт – отчасти это спасло ситуацию, но уже на втором часу занятия лично взятый мной в штат тренер распорядился прекратить насиловать мускулатуру. Он был прав, ничего не попишешь, и все же я едва сдержался и только усилием воли не напомнил ему в грубой форме кто же в зале хозяин. Вместо него огребла Аллочка за глубокое декольте в адидасовской тенниске.

С этим наваждением надо было что-то делать. К концу полудня я уже почти ненавидел Юльку, сорвавший мою невозмутимость подобно урагану «Катрина». Малолетка, неужели она не понимала, по какому опасному пути собралась следовать? Я старался держать себя в руках, вот только ее поведение, пусть даже неосознанно, было абсолютной провокацией.

Это снова произошло – мои демоны вырвались на волю, сломав все замки. Я героически пытался убивать их на стадии возникновения… С моей религией это было сложно, изначальная покорность не возбуждала, я любил ломать сопротивление всегда, шаг за шагом, лишь потом думая о логичности методов. Вступив в клуб почитателей Темы, я перестал считать себя ненормальным, агрессия утихла, а мои желания отчасти реализовались на добровольных началах при согласии партнерш. Оказалось, можно обо всем договориться и не нарушить никакого баланса в природе. Я ощущал себя выше остальных. БДСМ недаром считался привилегией сильных людей и интеллектуалов, а уж никак не лузеров с комплексом неполноценности, как привыкли считать непосвященные. Первые несколько лет я был абсолютно счастлив, но потом… Мне стало мало. Тема становилась рутиной. Стоило переключить внимание на нечто другое, и я пока запутался в этом поиске новизны.

Еще с детства я знал об этом. Чего стоили детские игры… тогда это казалось смешно. Весело. Поймать девчонок, примотать веревкой друг к другу и чувствовать себя властелином вселенной. Когда в фильмах плохие парни убивали смазливых героинь, я скрежетал зубами от такого явного расточительства. А после первого просмотра прогремевшего на все постсоветское пространство сериала про рабыню Изауру со мной вообще случился культурный шок. На вопрос учителей в школе, кем же я хочу стать, когда вырасту, я уверенно отвечал – плантатором. А иногда – рабовладельцем. И не понимал, почему эти взрослые ученые тетки роняют челюсть ниже пола…

Марина появилась в моей жизни в конце 10 класса. К тому времени список моих любовных побед был самым большим в школе. С виду примерная девочка с глазами миндалевидной формы и ярко выраженными монгольскими скулами училась в гимназии, немного уступающей по уровню моей элитной школе, и, словно в насмешку над правилами с напускной серьезностью носила форму учебного заведения в стиле японских анимешек. Правда, укороченную до размера набедренной повязки.

Это чудо я впервые встретил у нас в доме. Спустившись к завтраку (мой завтрак после пьяной вечеринки начинался не раньше 13.00), я бегло поздоровался с маман, и тут увидел ее. Дочь маминой приятельницы. Девочка нашего круга. Она слегка смущенно оглядела меня, и мои руки инстинктивно дернулись за расческой, бритвой, рубашкой и чем-то там еще. Впервые за все время мне дико захотелось ретироваться и привести себя в порядок, чтобы потом предстать перед этой маленькой леди чуть ли не во фраке с бабочкой. Но мои метания прервал ее последующий взгляд. В нем уже не было смущения, только насмешка и нескрываемое превосходство – смотри, какая я беленькая, чистенькая и свежая, а тебе вообще не место тут, за чаепитием! Мама сегодня была с ней солидарна, и я удостоился ее визуальной атаки, которая при желании могла бы заморозить Сахару. Даже отец всегда терялся под таким взглядом, и я не мог разгадать причин этого.

- Дмитрий, выйди и появись, как положено! Что о тебе подумает наша гостья?

Меня словно ледяной водой тогда окатило. Волна унижения переросла в волну злости, и я сжал кулаки. Нимфетка сложила бантиком губы и презрительно улыбнулась. Это стало последней каплей. Я не помню, как стоял под стрелами бодрящего душа, переодевался, выбирал парфюм и не признавался самому себе, что делаю это не из правил приличия, а лишь потому, что хочу понравится этой девочке… Только б не ушла… Я должен заполучить эту дерзкую красавицу. Просто обязан!

Это был именно вызов. Тогда я испытал ни с чем не бывалый эмоциональный подъем, который пока не мог пояснить себе – мне хотелось ее подавить, сломать, насладиться своей властью и нежно зацеловать, закрывая плечами, одновременно. Спустившись, я настроился играть крутого парня, но против воли почему-то замкнулся в себе. Маринка сидела рядом, неестественно прямая спина, скука во взгляде, и лениво грызла конфеты. Мать прекратила вести светские беседы, заметив нашу реакцию друг на друга, и предложила поплавать в бассейне. Класс! Не давая опомниться, я уже тащил Марину за руку на крытую веранду, к бассейну с подогревом. Опомнился только у своей комнаты от потока отборного мата, выданного нежными девичьими устами. Хрупкая с виду девочка остервенело молотила меня по груди кулачками и слегка царапала короткими ногтями с нежным, почти детским маникюром.

- Офонарел, бля?! Если б не мамуля, я б тебе глаз на ж… натянула! Понты скоси, гиббон!

Я отпихнул ее от себя, почти занося руку для удара, и тут меня накрыл смех. Марина растерянно заморгала. Интересно, мне показалось, что она напугана, или нет?! Не показалось. Она явно ощутила угрозу даже в моем хохоте.

- Я переоденусь… где можно?

- Да прямо тут. Что я нового увижу?

Марина залилась краской, глаза запылали яростью. Она поспешно сбежала вниз.

- Жду в бассейне! – тоном, не терпящим возражения, крикнул я. Успел переодеться в плавки, свистнуть с холодильника ликер «Шэридан» и даже сервировать у бассейна что-то типа столика с ликером и фруктами. Бокалы взять незаметно не смог, придется хлестать из чайного сервиза. Прошло минут 10, и я начал закипать, от одной только мысли, что меня нагло кинули. Ну ничего, я ее еще встречу и она выхватит свое! Стараясь унять ярость, я брассом метнулся от бортика бессейна к противоположному три раза. Первым, что увидел на финише, были неплохие, довольно сексапильные женские ножки в розовых вьетнамочках. Злость испарилась, уступив место почти злорадному азарту предвкушения. Я нарочисто расслабленно скрестил руки на бортике, упершись подбородком на скрещенные пальцы, и поднял взгляд выше. А девчонка действительно шик. В ярко-розовом купальничке, грудки маленькие, живот донельзя плоский, в юном теле ни грамма лишнего жира. Единственное, что немного расстроило – это ее длинные черные волосы, скрученные в узелок на затылке. Внезапное желание ударило как отбойный молоток, и я едва не выругался. Просто представив на миг, как хочу схватить ее за эту роскошную пока стянутую и скрытую от моих рук гриву и поцеловать властным поцелуем, словно оставить на этих тонких надменных губах свою печать. Причем сделать это, не меняя позы практически… опустив ее на колени…

Черт!!! Черт!!! Я не могу вылезти из бассейна после таких мыслей! Так! Запретить себе думать… так… что там у нас… престарелая англичанка в душе… Гаишник в стрингах… В Зимбабве дети гибнут от холода … голода… там же жарко… уфф. Попустило. Кажется.

- Димас, сюда никто не зайдет? – Марина грациозно опустилась на борт бассейна, задевая бедром мой локоть. Я чуть не потерялся. Да, чика не промах, хоть и прикидывается паинькой.

- Меня зовут не так. Чтобы я больше этого не слышал. – Я даже не понял, откуда у меня взялся этот спокойный ледяной тон. В духе нашей мужской компании было высказать ей в грубой форме, или притопить прямо в воде, или же как-то высмеять. Но мое подсознание уже плевало с высокой крыши на такие детские методы.

- Я… да перестань, что я такого сказала… - я поднял глаза на ее ухмыляющееся личико, и оскал ее губ медленно обрел дружелюбные очертания. – Хорошо, Дим. Я не буду. Сюда никто не явится?

- А ты чего, боишься, что ли? – я нарочито безразлично отплыл к левой стенке бассейна, удерживая сходни руками, и лег на воду. От сюда было гораздо удобнее за ней наблюдать.

- Нет, я курить хочу, блин…

Милое создание. Типичная плохая девчонка под маской скромницы. Правда, я сам во времена школьной юности дымил как паровоз.

- А выпить?

- А у тебя есть?!

- Есть, моя родная. - Я щедро плеснул ликера в тонкую фарфоровую чашку и кивнул в сторону дверцы, ведущей на открытую лоджию. – Только халат надень и обуйся.

Она не спешила. Я опомнился только на лоджии, куда буквально выволок ее за руку. В ее карих глазах плескалась растерянность, а я намеренно молчал, наблюдая за чужим смущением со смесью удовольствия и вседозволенности. Ее показная дерзость и стервозность возбуждала, и в этот момент я решил, что она станет моей. Причем в рекордно скором промежутке времени. Я откровенно раздевал ее глазами, упиваясь доселе известным только по дрочерским фантазиям вдохновением Победителя. Все пространство между нами оказалось наэлектризовано моей властью и ее показательным сопротивлением, которое надо было ломать и упиваться.

Марина затушила окурок в стальной пепельнице и достала следующую сигарету. Я с усмешкой наблюдал за ее подрагивающими пальчиками. Закурил тоже, даже не шевельнувшись, чтобы поднести ей зажигалку. Не потому, что мои манеры были не так хороши. Потому, что хотелось деморализовать ее еще больше – как паук, методично сплетающий петли и захлесты вокруг еще не совсем понимающей логики действий жертвы.

- Сколько тебе лет? – она вздрогнула. Я заметил. Не без удовольствия.

- Мы ровесники, я тебе говорила!

Да, можно подумать, я сильно тебя слушал. Наверное, это было где-то на четвертой секунде разглядывания твоей груди. Груди… Вот ее я еще не видел. Надо исправить.

- Покурила?

Наверное, я не особо пытался скрыть нетерпение в голосе. Марина неловким щелчком отправила окурок в радиус 10 сантиметров от урны и гордо вскинула голову. Я с трудом взял себя в руки при мысли о том, как сломаю эту гордую девочку. И очень скоро уже…

Впрочем, внешне я был само безразличие. Не оглядываясь, нырнул в бассейн, подняв веер брызг, наверняка окатил гостью с ног до головы. Марина натянуто улыбнулась. Впрочем, я уловил какую-то обиду в ее на миг ссутулившихся плечах. Игра становилась интереснее. Потому что уже в следующий момент в ее головке наверняка ураганом пронеслась мысль соблазнить обидчика. Вполне читаемо. Я отплыл подальше, не обращая на нее ни капли внимания. Презрительно фыркнув, девчонка отжала воду с кончиков волос и гордо опустилась в шезлонг. Впрочем, о том, что я вижу ее горящий взгляд, направленный на меня, не подумала. Я ждал. Быстро преодолел расстояние от бортика до бортика. На следующем заплыве она меня окликнула.

- Эй?

Ноль реакции. Я так же пассивно перевернулся на спину, позволив воде удерживать меня. Из-под прищуренных ресниц уловил ее открывшийся в изумлении ротик. Да уж, не ожидала игнора, брюнеточка? Ничего, привыкнешь. Этап приручения начался, хоть ты об этом и не догадываешься.

- Дима, можно к тебе?

Я открыл глаза и лениво кивнул.

- Валяй, мест хватит.

Зная, что она вложила в свой спуск по лесенке всю свою девичью грацию, я специально нырнул поглубже. Подобное шоу от меня никогда не уйдет. Уже скоро будет показывать такие номера по одному щелчку.

Почему я тогда в этом не сомневался? Непонятно. Просто мне почти всегда удавалось управлять людьми. Наверное, я от этого даже слегка подустал, и мои интересы вышли на новый уровень – принимать вызов и вновь выигрывать. Тогда я вряд ли это осознавал, вряд ли мог логически описать психологию такого сильного влечения – Марина просто бешено меня заводила, и в мыслях я приравнивал себя к завоевателю, покорившему вражескую принцессу.

- Ты что, самый умный, да? – теплая ладошка коснулась моего плеча, и я чудом удержал всхлип. Даже парировал ее внезапную заяву.

- Тебе аттестат принести?

- Не груби.

- Не задавай тупых вопросов.

- Дима… тебе скучно со мной? – почти с отчаянием, впрочем, не явным, выдала она. – Может, мы еще выпьем? А?

- Лично мне не скучно.

- Я все поняла. Ты считаешь, что я целка-невидимка? Это так? – ее руки обняли меня сзади за плечи. Я неопределенно мотнул головой. Как тебя еще назвать, в твои 15, когда все понты взяты напрокат у персонажей ток-шоу «Дом-2»? Ничего, хочешь повзрослеть, я тебе в этом только помогу.

- Ты ошибаешься! Я просто не могу иначе, пока Стелла тут ошивается. – Марина прижалась сильнее, и я ощутил ее легкую дрожь. То ли от холода, то ли от нервов.

- Кто ошивается?

- Моя мать. Она ненавидит, когда я ее мамой называю.

Примитив. Как обычно. Подруги моей матери всегда требовали звать себя Верониками, Ингами, а то и «чиками». И такое бывало. Я едва не рассмеялся. Неискушенная, но гордая красавица попала в мои сети.

- К чему ты это говоришь? Мы просто плаваем.

- Разве? – она убрала свои руки, только для того, чтобы приблизиться вплотную. Я ощутил ее дыхание на своей шее, теплое, сбившееся от волнения. Решительно, но притом смущенно Марина притянула меня к себе за плечи, и я ощутил, как ее губы накрыли мои. Осторожно, словно пробуя на вкус, затем с решительностью обреченного на смерть. Это было забавно и возбуждающе. Я обхватил ее, приподняв слегка. В воде ее вес не ощущался совсем. Марина инстинктивно обхватила ногами мою поясницу. Я дерзко раскрыл ее губы, протискивая язык поглубже, сразу давая понять, кому в этом деле будет принадлежать вся инициатива. Сладкий эндорфин пулей пронесся по шейному позвонку и всей кровеносной системе от ее прикосновений и все еще детского необдуманного поцелуя. Она была сладкая и податливая. Крышу унесло за какие-то доли секунды, и я уже грубо целовал ее шею, ухватив за волосы, как за джойстик. Еще… еще ниже… Она слабо запротестовала, пытаясь прикрыться руками, когда я в два счета справился с завязками лифчика ее купальника и отшвырнул его в сторону. Чувства обострились до предела. Марина сжалась, почувствовав свою наготу, и покровитель у меня внутри сделал шаг ей навстречу, прижав к своей груди и слегка смягчив агрессию поцелуя. Мои руки потянулись к завязкам ее плавок, но она только протестующее всхлипнула. Не готова еще. Что ж, времени много. Мои пальцы сжали ее грудь, острый сосок затвердел сию же минутку. Горячая штучка. Уже позабыв обо всем, я обхватил его губами, втянув в себя. Девушка нервно дернулась, но я уже был сильно возбужден, чтобы реагировать на ее дальнейшие телодвижения. Тонкие запястья оказались в тисках моей правой руки, другая все так же удерживала ее длинные волосы накрученными на кулак. Ласки ее груди настолько захватили меня, что я не сразу осознал, что где-то за гранью этого мира кто-то кричит мое имя.

Они стояли у самого бортика бассейна. Маман и эта, как ее… Стелла. Родительница Марины. Силиконовые губы последней колыхались от возмущения. У нас их еще тогда мало кто делал, я знал из кратких сплетен, что за подобной красотой эта дама моталась в элитную клинику Швейцарии. Мне всегда становилось смешно при взгляде на это чудо пластической хирургии.

- Маша! Что происходит?!!!

Марина как ошпаренная отскочила от меня – я едва успел отпустить ее волосы, и отчаянно оглянулась в поисках лифчика. Как и следовало ожидать, он беззаботно плавал в трех метрах от нас. Пипец, принесло их… Стелла картинно прижимала руку к силиконовой груди и шевелила губами, словно рыба, выброшенная на берег. Чтобы не заржать, я перевел взгляд на мать. Улыбка сбежала с моего лица. Нет, ее взгляд не был ни строгим, ни зверским, ни насмешливым. Он был оценивающим и стопроцентно понимающим, а оттого слегка офигевшим. Я долго не мог потом разгадать эту метаморфозу, но тогда у меня почему-то была стопроцентная, подтвержденная уверенность в правильности моих действий.

Марина кое-как выудила лифчик из воды и, повязав на себя, кинулась к поручням. Стелла показушно тихо причитала. Когда девушка подошла к ней, она накинула на ее плечи махровый халат и прижала к себе, погладив по взмокшим волосам. Ее взгляд при этом был готов испепелить меня.

- Дмитрий, вылазь из воды. – Мать была невозмутима.

-Мам, я не могу. – От растерянности я ляпнул правду, как она есть. Не хватало еще обморока Стеллы при виде моей только усилившейся от пикантности ситуации эрекции. Впрочем, с предками мне повезло. Мать властно кивнула на бортик с более низким уровнем воды. Я оценил ее сообразительность. Так у меня была возможность повернуться к гостьям спиной и выбраться, подтянувшись на руках. Тот час же поймав на лету халат, я скрыл «доказательство преступления».

- Стеллочка, перестань. Они дети. Я накажу его примерно, но тебе не о чем переживать, - забыв обо мне, мать подошла к подруге и сжала ее руку. Я не слышал, о чем они говорили, мог только догадываться. Марина быстро покинула сцену, за ней последовали Стелла с мамой. Похоже, инцидент был исчерпан, но я от нервов выкурил аж две сигареты.

Вопреки ожиданию, мать даже не затронула этот вопрос. Ни сегодня, ни в воскресенье, ни даже в понедельник с утра. Отец тоже остался в неведении, что развязывало мне руки во всех направлениях. Я знал ее школу. Что ж, надо сегодня проведать свою новую девчонку. О том, что она моя, она пока не знает. Поставим в известность.

Водилу я отпустил. Никогда не понимал, какого черта надо довозить меня до школы, при жалком расстоянии 300 метров. Весь оставшийся день он нужен был отцу по работе, и я пользовался развозкой школы. Уроки прошли вяло. С физкультуры я свалил, мотивируя это тренировкой аккурат на это самое время, что всегда прокатывало.

Спустя 15 минут я уже ожидал в холле ее гимназии. 20 баксов открыли и эту дверь. Пришлось маяться фигней целых 35 минут, и я едва ее не пропустил. Наконец появилась она в сопровождении трех таких же прелестниц разных мастей – рыжей, блондинки, смуглой брюнетки и ярко-красной. Все девчонки были ей под стать, высокие, симпатичные и высокомерные. Презрение, с каким рыжая оттолкнула с дороги случайно замешкавшуюся толстушку, многое расставило по местам. Элита школы. Само собой, кого я еще мог выбрать, кроме как секси № 1? Эта пятерка отличалась хорошим вкусом и чувством стиля, и даже школьный дресс-код не мог их загнать в какие-либо рамки. Если у Марины была просто укорочена юбка и расшиты стразами гольфы, то огненноволосая повязала галстук на голову, а восточная фея повесила поверх юбки этнический поясок с монетками. Рыжая нацепила блузу детского размера, которая чуть не лопалась под напором груди, а разрез в юбке блондинки демонстрировал сбоку резинку кружевных чулков. Оценив принадлежности свиты, я повернулся к Марине. Она вспыхнула, заметив меня, но тут же гордо вскинула голову, придав взгляду высокомерие. Подруги зашукались, когда я продемонстрировал им бицепсы, и смущенно – кокетливо заулыбались. Легчайшая добыча. Одна Марина гордо держала оборону. Что ж, приятно, что я не ошибся.

- Что ты здесь делаешь?!

Я взял ее под локоть и, улыбнувшись четырем красавицам, отвел в сторону.

- Я за тобой. Уроки кончились?

- Да, но… – она наморщила лобик, что-то соображая. Я не дал ей опомниться.

- Никаких «но». Врать не надо, не люблю.

Марина вспыхнула. Я отпустил ее локоть и несколько раз, наслаждаясь чувством превосходства, обошел вокруг. Девушка так и не смогла поднять глаз от пола, и ее легкая дрожь ощущалась даже на расстоянии.

- Предки сегодня на презентацию свалили, едем ко мне. – Это прозвучало резко, и я поспешил уравновесить ситуацию. – Тебе не влетело? От мамы?

Напряжение отпустило.

- Неа. Стелла, кажется, была довольна, что можно рассказать мне про оргазм, куниллингус и оральные контрацептивы. А потом запретила видеться с тобой до совершеннолетия.

- А ты испугалась, малолетка?

- Неа! – Марина осмелела и чмокнула меня в щеку. – Ну, здравствуй!

- Точно, малолетка… - я вновь схватил ее за локоть. – Поехали. Научу тебя, как приветствовать своего парня в будущем.

- А мы что… встречаемся?

- А ты думала? Ты моя девчонка. И чтоб других придурков, пока мы вместе, я подле не наблюдал. Все ясно? Все?!! – грубо сжал ее руку, заметив, как к стайке подруг подвалила стая парней. Марина зашипела от боли, но я ждал ответа.

- Я… Ясно. – Тихо сказала она.

- То-то. Прощайся, едем ко мне. – Я вышел из холла, уверенный, что она вскоре последует за мной. Ждать пришлось не долго. Вот что значит дар убеждения! Через пять минут, воспользовавшись услугами такси, мы уже были возле моего дома. Я знал, что предки будут отсутствовать как минимум до полуночи.

Анна встретила нас в гостиной. Марина со снобизмом богатой дочки просто не заметила прислуги, но я держал эту женщину на коротком поводке человеческим отношением, за что она прикрывала все мои иногда далеко не безобидные развлечения.

- Шампанское, икра, клубника… - распорядился я. – Потом можешь посмотреть сериалы. Если что, позову, договорились?

- Спасибо, Дмитрий Валерьевич.

- Аня, просто Дима, достала уже… иди.

Мы поднялись в мою комнату. Оглядывая стройную фигурку новой герлфренд, я почувствовал прилив возбуждения. Ее взгляд, казалось бросал мне вызов – приручи поскорее! Что ж, именно этим я и собирался заняться в ближайшее время.

- В душ, - спокойно приказал я, наслаждаясь ее замешательством. Марина покраснела. Неужели я прав? Хм. Было бы круто. – Сама. Я не зайду. Верь мне.

Марина исчезла в ванной. Аня принесла поднос, собралась было откупорить шампанское. Я остановил ее.

- Я сам. Как, кстати, сын, восстановили в секции?

- Да! Дмитри... Дима, спасибо вам огромное, я …

- Аня, не стоит. Слушай. Тут никого не было, ок? Заметешь потом следы?

- Конечно!

- Все, иди тогда. Спасибо.

Я открыл шампанское, быстро сервировал стол. Марина минут пятнадцать не выходила из душевой, и я начал терять терпение. Мысль ворваться и вытащить ее оттуда отбросил сразу. И не зря, как потом выяснилось. Когда она справилась, принял безразлично небрежную позу, усталым жестом позвав ее к себе ближе.

Если сомнения в ее неискушенности оставались, я тут же их отбросил. Кто бы еще после душа с обилием махровых халатиков и полотенец в ванной нацепил на себя заново школьную форму?

Маринка дрожала, сцепив пальцы в замок. От ее трогательной беспомощности меня накрыло волной сильного возбуждения, и я тихо обматерил себя за чрезмерно узкие джинсы. Стараясь выровнять дыхание, я похлопал по дивану рядом с собой и разлил шампанское в бокалы. Девочка несмело опустилась рядом, натянутая, как струна. Вся ее показушная дерзость растаяла, как утренний иней.

- За нас, - я вставил бокал в ее дрожащие пальцы. – На брудершафт.

Она залпом осушила бокал, закашлявшись с непривычки. Не дав ей опомниться, я завладел ее губами, сминая вялое сопротивление, завоевывая язычком рот. Мои пальцы зарылись в ее пышные волосы, я сжал их в кулак, удерживая голову в удобном для себя положении. Второй рукой уверенно спустился на грудь, сминая шелковую ткань блузы. Марина сдавленно застонала в мои губы, но я держал ее крепко, не давая вырваться. Пуговки блузки поддались на удивление легко, и уже через секунду я пробрался под бюстгальтер, сжав нежную кожу ее груди. Маринка заворочалась в моих объятиях с тихим всхлипом протеста. Вероятно, я не был нежным. Мне было все равно, и желание подчинить ее до предела перевесило здравый смысл. Я прервал поцелуй и оттянул ее голову назад.

- Встань и разденься.

Марина дрожала. Ее испуганный взгляд, не веря, скользнул по моему лицу.

- Дима, я не могу…

- Если я сделаю это сам, я порву к черту каждую шмотку. Я жду.

Прошла минута. Я показательно безразлично закурил, с трудом удерживаясь, чтобы не наброситься на эту беспомощную прелесть. Марина не сводила с меня перепуганных глаз в надежде, что я передумаю. Напрасно. У меня не было такого намерения. Сегодня я собрался сделать ее своей одним из самых доступных и действенных способов. Ее пальцы скользнули к молнии юбки, я мысленно хмыкнул, увидев ее зажмуренные глаза. Куда теперь делась ее показушная дерзость избалованной девчонки. Юбка пестрой лужицей опустилась на пол у ее стройных ножек. Увидев белые кружевные стринги, я едва не присвистнул.

- Да ты горячая штучка, девочка моя. И что ты прячешь за этим кружевом?

Марина дернулась, словно от удара, и внезапно с перепуганной, но естественной грацией опустилась на пол, прикрыв руками лобок и грудь, как будто белья было недостаточно. Ее руки дрожали, что не ускользнуло от моего внимания, и самообладание снесло ураганной волной. Я не видел ее намокших, слипшихся в иголки ресниц, дрожащих губ, не слышал ее просьбы, смешанные с рыданиями. Ткань трусиков расползалась под напором силы ладоней, лифчик я, кажется, сорвал не расстегивая. На миг пелена спала с моих глаз, этого было достаточно, чтобы я увидел ее слезы и выражение ужаса в больших глазах. Мир словно раскололся напополам. Понимая, что я не остановлюсь и что ее слезы разбудили во мне темную сущность, которая, в общем-то, не очень крепко и спала, и в тоже время, словно ища какой-то компенсации для своей совести и оправдания действиям, я нежно уложил ее на кровать. Поцелуй сам собой вышел очень нежным, ее сердечко билось пойманной птицей под моими руками, и я наверное сам поверил в то, что сказал ей тогда.

- Повтори… - полустон - полувсхлип Марины был сладкой музыкой для моих ушей.

- Я не сделаю тебе плохо, я заберу тебя в рай, - произнес я и понял, что это в тот момент было правдой. Девочка все еще дрожала от страха. Вспомнив все свои действенные наработанные способы, я нежно прочертил трассу поцелуев от шеи до груди, сжимая кулаки до боли, чтобы не растерзать ее покорное тело в погоне за чувством иступляющей власти обладания. Когда ее острые сосочки затвердели под моими поцелуями, я уже не мог держать себя в руках. Мои пальцы безошибочно нашли центр ее наслаждения, но манипуляции с ним скорее еще больше испугали ее. Что ж, я знал, что оргазм в первый раз практически нереален. Ничего, все еще у нас будет впереди. Пальцы осторожно проникли внутрь, я лишь придержал ее шею локтем, пресекая протестующую попытку вырваться. Долго это продолжаться не могло, сопротивление довело возбуждение до точки невозврата. Я не помню, как поспешно избавился от брюк, как пытался лаской успокоить запаниковавшую девушку, стараясь прогнать из головы мысль о ее запястьях, привязанных к изголовью кровати – да, именно это яркое видение тогда меня доконало.

- Я постараюсь … - прохрипел я перед тем как рывком взять ее. Постараюсь что? Наверное, избавить от боли? Мне было все равно. Ее стоны и слезы были самой лучшей наградой для меня в этот вечер. Она была такая узкая и такая восхитительно покорная. Надолго меня не хватило. Меньше минуты… Я вообще чудом успел воспользоваться презервативом.

Маринка уже не плакала, просто неумело куталась в одеялах, пытаясь спрятаться. Только тогда я ощутил прилив необъяснимой нежности. Наверное, я полюбил ее именно в этот момент. Тогда, когда, по логике, должен был поблагодарить за удовольствие и выставить за дверь с обещанием перезвонить и желанием поставить очередную зарубку на кровати. Полюбил той любовью, которую никогда не постигнуть простому обывателю, и которая так понятна узкому кругу лиц.

После я долго успокаивал ее, снимая слезы с глаз губами и чуть ли не погружаясь в транс от соленого вкуса чужой покорности и безысходности. Качал в своих объятиях, словно ребенка, отпустив лишь тогда, когда она искренне рассмеялась в ответ на мой рассказ о том, как в детстве мы играли в индейцев и вылетели на дорогу, устроив ДТП. Я отвез ее домой сам. Поборов желание отнести на руках – дома располагались не так далеко. Но тогда я не упускал возможности форсануть за рулем авто. Поцеловал очень нежно, но добавил на прощание с пресекающей возражения категоричностью:

- В субботу встретимся снова.