Противокризисные мероприятия — лишь паллиативное средство против неизлечимой болезни капитализма

Главное противокризисное мероприятие — огромные правительственные заказы и закупки вооружения и стратегических материалов, обеспечивающие довольно значительный и постоянный спрос для многих крупнейших монополий. Важное значение приобрело также государственное регулирование в кредитно-банковской сфере, с которой раньше, как правило, начиналось бурное развертывание кризисов. Чтобы предотвратить паническое изъятие вкладов, приводившее в прошлом к краху крупных банков, империалистические государства фактически взяли на себя роль гаранта этих вкладов. Кроме того, почти повсеместно введены в той или иной

форме правительственный контроль над фондовой биржей и регулирование эмиссии ценных бумаг. В целях предотвращения кризисов государство принимает также разнообразные меры для ограничения или сокращения производства (повышение процента по банковским кредитам, премии за сокращение посевных площадей и т. д.). В то же время государство пытается оказать влияние на экономическую конъюнктуру путем регулирования потребительского кредита (продажа в кредит или в рассрочку автомобилей, телевизоров, радиоприемников, мебели и т. п.).

Всячески рекламируя эти и другие подобные мероприятия, поклонники государственно-монополистического капитализма твердят, будто с их помощью удалось (или почти удалось) излечить капитализм от болезни кризисов и обеспечить непрерывный рост капиталистического производства. Открывается, мол, путь к вечному «процветанию» и избавлению от безработицы.

Но как обстоит дело в действительности?

Рассмотрим это на примере Соединенных Штатов Америки, где крупные капиталистические монополии добились наибольшей свободы действия, наиболее полного влияния на государство и где последствия военных разрушений меньше всего воздействовали на ход экономического развития.

Несмотря на особенно благоприятные для США условия, создавшиеся после войны на внутреннем и внешнем рынках, противокризисные мероприятия не дали желаемого эффекта.

Вместо непрерывного роста промышленной продукции в США за одно лишь десятилетие (1948 — 1958 гг.) наблюдались три падения производства: первый раз в 1948 — 1949 гг., когда снижение производства, по официальным данным, составило 10,5%; затем спустя четыре года (в 1953 — 1954 гг.), когда произошло падение производства на 10,2%, и снова через три года (в 1957 — 1958 гг.), когда производство упало на 13,7 %.

О кризисном характере этих падений производства говорит уже тот факт, что массовая безработица в США не только не исчезла, а, наоборот, возросла. Число зарегистрированных полностью безработных в США с каждым очередным кризисным падением производства резко увеличивалось. Так, в 1949 г. по сравнению с предыдущим годом безработица возросла на 1,3 млн. человек, в 1954 г. — на 1,6 млн., а в середине 1958 г. по сравнению со средней цифрой за 1957 г. — на 2,4 млн. человек. В начале 1959 г. в США было около млн. официально зарегистрированных полностью безработных. Кроме того, надо иметь в виду, что публикуемые официальные цифры об объеме производства включают и данные о производстве вооружения и стратегических материалов, на которые государственные заказы в периоды кризисных

падений не уменьшаются, а возрастают. Если же исключить военную продукцию, то сокращение гражданского производства, несомненно, окажется намного большим, чем это следует из имеющейся американской статистики.

Таковы бесспорные факты последнего периода. Но было бы неправильным делать из этих фактов вывод, что представители государственно-монополистического капитализма своими противокризисными мероприятиями ни в какой степени не могут влиять на характер и формы экономических кризисов. Нет, кое-чего они могут в этом отношении добиться.

Государственно-монополистический капитализм, несомненно, может оказать влияние на формы, последовательность и характер отдельных кризисов. Крупнейшие монополии в состоянии использовать огромную финансовую мощь государства в качестве амортизатора, который во многих случаях ослабляет силу стихийного взрыва кризиса в его начале. Кроме того, теперь имеются большие, чем в прежние времена, возможности спасти от банкротства крупных капиталистов, стабилизируя их позиции за счет банкротств средних и мелких капиталистов. Далее, крупнейшие корпорации могут во время кризиса препятствовать стихийному снижению цен на многие товары, а иногда даже взвинчивать некоторые цены выше прежнего. Они могут также использовать огромные военные заказы государства, чтобы обеспечить себе обильные прибыли даже во время экономических кризисов.

Но все это — лишь одна сторона медали. Другая сторона состоит в том, что противокризисные мероприятия, используемые для обогащения монополий, неизбежно ведут к истощению экономических сил страны, к ухудшению материального положения подавляющего большинства народа. По мере того как буржуазное государство, повышая налоги и обесценивая деньги, грабит народ, чтобы за его счет финансировать бешеную гонку вооружений, неизбежно происходит сокращение платежеспособного спроса. Тем самым создается важная предпосылка для новых острых вспышек неизлечимой болезни капиталистической системы — экономических кризисов. По мере того как монополиям удается воспрепятствовать снижению цен, которым раньше сопровождались кризисы, возрастают препятствия для рассасывания товарных излишков, что в конечном счете тормозит выход из кризиса и создание предпосылок для нового экономического подъема. И по мере того как капиталистическому государству удается спасти крупные предприятия от банкротства или уменьшить другие стихийные потрясения кризиса, оно своим вмешательством нарушает процесс перераспределения капитала по разным отраслям производства, при помощи которого идет установление необходимых пропорций между ними.

Таким образом, представители государственно-монополистического капитализма, оказывая известное воздействие на ход кризиса, не устраняют причин самого кризиса, а, наоборот, загоняют болезнь вглубь, создавая предпосылки для новых кризисных потрясений.

Чтобы скрыть кризисный характер падений производства, которые в послевоенный период часто повторялись в США, буржуазные экономисты называют их более безобидным термином «спады». Но смена этикетки на посуде, как известно, не изменяет ее содержимого. Кризисный характер такого рода падений производства связан с тем, что они вызываются по сути дела теми же причинами, что и все экономические кризисы перепроизводства при капитализме. Иначе говоря, господствующая при капитализме анархия производства, постоянная погоня капиталистов за максимальными прибылями приводят периодически к резкому несоответствию между ростом производства и отстающим от него платежеспособным спросом. Расширение рынков не может поспевать за расширением производства. Временное устранение этого несоответствия как раз и есть объективная функция экономических кризисов.

Изменения в проявлениях современных кризисов, наблюдаемые в последний период особенно в Соединенных Штатах Америки, разумеется, не дают еще основания утверждать, что при государственно-монополистическом капитализме все экономические кризисы будут носить только такой характер. Нет. Будущее, несомненно, покажет многообразные формы экономических кризисов в капиталистических странах. В частности, со временем могут возникать и более бурные экономические потрясения в странах государственно-монополистического капитализма. Совершенно ясно одно: пока существует противоречие между общественным характером производства и капиталистическим (частным) характером присвоения, т. е. пока существует капитализм, неизбежно будут повторяться и экономические кризисы. Противокризисные мероприятия и все попытки регулирования экономики, применяемые современным государственно-монополистическим капитализмом, не делают капиталистическое хозяйство более устойчивым, наоборот, они еще больше усиливают его неустойчивость.

«Постоянное чередование кризисных падений и лихорадочных подъемов, — указал на XXI съезде КПСС тов. Н. С. Хрущев, — свидетельствует о неустойчивости экономики капитализма. Ни гонка вооружений, ни прочие меры не смогут избавить экономику США и других капиталистических государств от кризисов перепроизводства. Что бы ни делали капиталистические государства, они не могут уничтожить причину кризисов. Капитализм не в силах избавиться от мертвой хватки

собственных противоречий, они продолжают накапливаться и углубляться, грозя новыми экономическими потрясениями»⁴.