Общее рассуждение. О сроках формирования тела, движения [ребенка] и родов мы уже упоминали в анатомии и в последующих [параграфах]

О сроках формирования тела, движения [ребенка] и родов мы уже упоминали в анатомии и в последующих [параграфах]. Оттуда известно, что седьмой месяц – есть первый месяц, когда может родиться ребенок, и это младенец, сильный по сложению и натуре, у которого быстро развилось тело и произошло первое движение и быстро наступило стремление к выходу. [Однако] младенцы, родившиеся в этот срок, чаще всего умирают, так как они претерпевают [во время родов] сильные движения при слабом сложении, ибо такой новорожденный, хотя он в основе и силен, лишь недавно начал существовать. А вот младенец, рожденный на восьмом [месяце], погибает чаще всех других новорожденных и редко остается жив, и если из родившихся восьми месяцев выживет хоть один, это большая редкость. Девочки, рожденные в этот срок, редко выживают. В некоторых странах родившийся восьми месяцев не выживает никогда, ибо состояние [младенцев] там таково, что формирование, движение и стремление родиться обязательно задерживается у них до этого времени, это указывает на то, что их сила не является значительной уже в своей основе. И вот, если такие в начальном периоде полного развития пытаются двинуться, чтобы освободиться, они больше ослабевают, чем ослабевают [младенцы], пытающиеся освободиться в начальном периоде полного развития, если их сила была значительна уже в основе, например, родившиеся семи месяцев. Когда же они не таковы и их сложение и движение,вызванное стремлением родиться, и порыв к этому стали совершенны уже раньше, то такой младенец [иногда пытается вырваться из своего убежища и переворачивается. [Но поворот не приносит ему достижения цели и вызывает [лишь изнеможение, и плод остается [лежать] перевернутым, пока не вернется к нему сила, [поворот] изнуряет его и ослабляет его силы, и непременно случается с ним то же, что случается со слабым [человеком], делающим движения, несущие избавление, когда он изнемогает, не дойдя до места, от бессилия и изнурения, и [плод] обязательно заболевает и слабеет и силы его рассеиваются. И если он родится в таком состоянии, то о нем судят так, как судят о больном и слабом новорожденном, а суждение о нем таково, что надежды на жизнь для него нет.

Что же касается новорожденного на девятом месяце, то если его сложение вполне закончилось и он устремился к движению на седьмом месяце, но не смог освободиться, а остался в матке, и с ним случилось на восьмом месяце то, о чем мы рассказали, он настолько оправляется в течение месяца, что силы возвращаются к нему, и он выпрямляется после поворота, пока снова не перевернется, уже набравшись сил и окрепнув, так что когда рождается, остается невредим. Если же дело происходит не так и [девятимесячный плод] все же стремится в то время двигаться, то суждение о нем совершенно таково, как суждение о всяком слабом новорожденном. А с большинством младенцев, родившихся на десятом месяце, случилось [следующее]: им захотелось родиться на девятом, но это не удалось, и произошло с ними то же, что происходит с родившимися на восьмом месяце. Редко бывает, чтобы стремление отделиться [от матки] появилось на седьмом месяце, а затем [плод] оправлялся бы до десятого и на десятом оправился бы полностью. Это случается не часто и, к тому же, служит указанием на слабость плода, поскольку, восстановление сил задерживается до десятого [месяца].