Ко­леблющихся убеждали действия Красной армии на оккупированной территории — погромы, реквизиции, поруганные костелы.

Окончательно решив пожертвовать Львовом ради Варшавы, Пилсудский снял оттуда 18-ю пехотную дивизию, ряд других частей 6-й армии. Из них, из вновь формируемых войск и разбитых, приводи­мых в порядок, из перебрасываемых с германской границы гарнизо­нов, он начал создавать сильную резервную группировку в районе Демблина (Ивангорода) - южнее Варшавы, на фланге наступающих армий Тухачевского.

10.08 Западный фронт получил директиву главного командова­ния на штурм польской столицы. Ленинское «бешеное усиление на­ступления», призрак «мировой революции» опьянили красных. На­ступление уже катилось, как в хмельном угаре. Далеко отстали вто­рые эшелоны, тылы, резервы, многие строевые части — застрявшие из-за взорванных мостов, дорожных пробок или выставленные за­слонами против обойденных узлов обороны. В результате к началу штурма у Тухачевского под рукой оставалось всего 50 тыс. чел. Одна­ко, считая противника уже уничтоженным, такими мелочами прене­брегли. Около 30 тыс. выделялось для обхода Варшавы с севера, 16-я армия — 11 тыс. чел., наступала на нее в лоб, а Мозырская группа - около 8 тыс., обходила с юга.

11.08 главком Каменев забеспокоился, почуяв неладное. И ре­шил временно отказаться от взятия Львова, 12-ю армию Юго-Запад­ного фронта, уже повернувшую от Владими-ра-Волынского на юг и пошедшую в обход Львова на Томашев и Рава-Русскую, он приказал повернуть на запад — на Люблин, чтобы прикрыть фланг Западного фронта, 1-ю Конармию нацелил в том же направлении - на Замостье. Все менять, все комкать, маршировать черт знает куда только затем, чтобы перестраховаться и оберегать чужие успехи? А здесь сыпались свои собственные громкие успехи, один за другим сдавались города! В угаре побед теря­лась связь между армиями и соединениями, начавшими выбирать себе достойные цели — побогаче и посолиднее.

13.08 Егоров ответил Каменеву, что изменение основной задачи армий он считает уже невозможным. В тот же день Конармия Буден­ного вышла к Львову и начала атаки города. Но в тот же день на трупе польского майора был обнаружен приказ по 3-й армии противника, где указывалось, что 16.08 начнется контрнаступление со стороны Демблина. Красное командование за три дня узнало о готовящемся ударе! Полетели повторные директивы войскам Юго-Западного фрон­та срочно прикрыть фланг Западного.

14.08 12-я армия внезапно налетела на преграду. Углубившись на запад, она вдруг наткнулась на свежие польские части (относящиеся к сосредоточиваемой Пилсуд­ский группи-ровке), крепко получила от них, начав пятиться. Посколь­ку и в тылу, под Ковелем, она оставила недобитую группировку, армия попала в затруднительное положение и на директивы ответила в Ставку, что помощи Западному фронту оказать не может. Наобо­рот, сама просила помощи.

15.08 1-я Конармия была передана в под­чинение Тухачевскому. Он приказал Буденному выступить на Замостье и Владимир-Волынский. Буденный требование проигнориро-вал. Какое там Замостье, когда перед его 20-тысячной армией лежал огром­ный, богатый Львов? Город, правда, отчаянно сопротивлялся, но дол­жен же был сломаться.

Начало разгрома.

16.08 Пилсудский начал с рубежа реки Вепш «чудо на Висле», бросив в бой свою ударную силу — около 50 тыс. чел. при 200 оруди­ях. Мозырская группа красных была раздавлена мгновенно...

17.08 командование 1-й Конной сообщило Тухачевскому, что армия не может прервать бои за Львов. В тот же день другая ударная группировка, Примакова, из 8-й кавалерийской и 60-й стрелковой дивизий, вырвавшись на оперативный простор, пошла гулять по Га­лиции. А Пилсудский уже врезался в тылы 16-й армии Западного фронта и вовсю громил ее.

На подступы ко Львову вышла отставшая группа Якира из двух стрелковых дивизий и кавбригады Котовского, подключившись к штурму. Группа Примакова обходила город с юга, походя создавая на местах «ревкомы» и устраивая «реквизиции» среди катившихся по дорогам беженцев. А Пилсудский продолжал разгром армий Тухачев­ского.

19.08 Западному фронту стало совсем худо. 1-я Конная полу­чила второй, категорический приказ идти на Замостье. Но цель была так близка! И Буденный опять бросил войска на штурм Львова. Город держался из последних сил. Обороной руководил ген. Ивашкевич. По незанятым дорогам во Львов непрерывно текли беженцы из ок­рестностей, разоряемых красными разъездами. Многие становились в число защитников. Этот день стал для обороны критическим. Во всех костелах, церквях, синагогах шли молебны об избавлении от опасности. На позиции выступила добровольческая бригада, сформирован­ная из горожан. 10 пехотных и 3 кавалерийских полка отра­жали натиск красных (18 стрелковых и 26 кавалерийских полков) — в резерве Ивашкевича оставался всего 1 полк. Весь день, с посадками лишь на заправку, провели в воздухе американские летчики-добро­вольцы эскадрильи майора Лероя. Якир одной из дивизий сумел глу­боко вклиниться в оборону, но прорвать ее и войти в город красные так и не смогли. А группа Примакова, решив, что исход битвы за Львов ясен и победителей там своих хватит, пошла искать собственных по­бед, повернула в Карпаты, на Стрый и Дрогобыч.

20.08 Буденный снял армию из-под Львова и двинулся на Замос­тье. Лакомая добыча оказалась очень уж трудной. Понеся большие потери, 1-я Конная потеряла и охоту лезть на львовские форты, и по­лученный ранее приказ Тухачевского послужил хорошим предлогом выйти из игры. Но, уйдя со львовского театра боев, армия уже заве­домо не успевала на варшавский. К исходу дня 20.08 там в основном все было кончено. Войска Пилсудского оттесняли остатки разгром­ленных советских сил к границе с Пруссией. Якир продолжал штурм Львова. Натиск, естественно, стал слабее, и город вздохнул свобод­нее.

Теперь Якир искал Примакова, чтобы тот помог ему. Однако тот был уже далеко, в 80 км к югу, и завязал бой за г. Стрый. Тут красных встретила единственная белогвардей-ская дивизия так называемой 3-й Добровольческой армии ген. Перемыкина, создавав-шейся из рус­ских волонтеров на территории Польши. Во время побед поляки не очень интересовались русскими добровольцами, игнорировали их нужды, да и опасались усиливать. А во время поражений им стало не до белогвардейцев. Теперь эта малочислен-ная и слабо вооруженная дивизия, находящаяся на стадии формирования, вступила в бой с полнокровной 8-й кавдивизией красных. Потерпев поражение, бе­лые отошли в карпатские предгорья. Но и большевики не продвину­лись дальше, получив отпор. В сражении они израсходовали боезапас артиллерии, а тылы отстали. К тому же здесь они узнали о событиях под Варшавой. На следующий день Примаков оставил Стрый и по­шел назад.

Якир все еще безуспешно искал его, собирая свои резервы и еще два дня бросая дивизии на штурм. Но и над ним уже нависла угроза. Методика безоглядного рывка на запад стала сказываться и здесь. Польские части, раскиданные при прорывах многочисленных рубе­жей обороны, — по Збручу, Серету, Стрыпе — вовсе не исчезли с лица земли. Они находясь в красных тылах приходили в себя и отступая, связывались друг с другом. Так образовался новый польский фронт, перевернутый, все плотнее стягиваю­щийся к западу и отрезающий красные войска от России. Польские части заняли городишки Бобрку и Перемышляны в непосредственном тылу у Якира, прижимая его к Львову, и он оказался вынужден немедленно от­ступать, чтобы не быть раздавленным с двух сторон.

Примаков полу­чил приказ о движении на помощь Якиру, когда тот уже откатился на 40 км. В результате группировка Примакова влетела в окружение, из которого еле выбралась.И начала отступать, отбиваясь от насевшей на нее конницы Тютюнника.

1-й Конная армия, бодро маршируя на Замостье, сама влезла в коридор между двух польских дивизий. Ее окружили и оттеснили в лесисто-болотистую местность, неудобную для действий кавалерии. Здесь начались атаки на нее с целью расчленения и пол­ного уничтожения. Лишь ценой больших потерь Буденному удалось прорваться в дефиле между двумя озерами и уйти к своим, к отсту­пающей 12-й армии.

Остатки войск Тухачевского спаслись, перейдя границу Германии, где были разоружены и интернированы. При вы­ходе из окружения они понесли больший урон, чем за время движе­ния на запад.

Перешла в наступление против красных и Литва. Правда, со сво­ей подспуд-ной целью — захватить Вильно раньше Польши и решить таким образом территориаль-ный спор.

16.09 началось общее отступ­ление красных из Галиции. Поляки преследова-ли их, ударив от Льво­ва и вдоль Днестра на Галич. Конница Петлюры рушила тылы. В г. Теребовле атаман Тютюнник окружил и разгромил штаб 41-й со­ветской дивизии. Вокруг всей 14-й армии замыкалось кольцо. Про­биться на восток и уцелеть она сумела, но, опять же, с огромными жер­твами. Гоня разбитых большевиков, поляки пересекли старую грани­цу, заняли Волынь и часть Подолии до Шепетовки включительно.

«Чуду на Висле» - спасению Европы от красного нашествия, не­мало способствовал еще один важный фактор, о котором редко упо­минают. И этот фактор - армия Врангеля.

Уже 5 августа, т. е. в разгар побед, Пленум ЦК РКП(б) вынужден был принять по­становление: «Признать, что Кубано-врангелевский фронт должен идти впереди Западного фронта». С польских направлений на юг войска еще не перебрасывались, но и Западный фронт с Юго-Запад­ным свежих соединений больше не получали. С июня-июля все они шли в Таврию, против горстки белогвардейцев Врангеля. Горстки, оттянувшей на себя 14 стрелковых и 7 кавалерийских дивизий. При­чем лучших, отборных дивизий. Что случилось бы, появись они на западе, остается лишь гадать...

Новая экономическая политика (НЭП) : сущность, цели,