Феномен экспансии демократии

Обращение бывших коммунистических стран к Западу убедило многих в том, что на смену тоталитарным и авторитарным режимам повсюду приходит демократия — расширение и консолидация демократии стали господствующей и долговременной тенденцией мирового развития. Для обозначения вновь появившихся режимов даже был изобретен специальный термин: «новые демократии».

На африканском континенте буквально за несколько лет после 1989 г. господствовавшие там авторитарные, или однопартийные, режимы вступили в полосу глубокого кризиса, и казалось, что демократия добилась внушительных успехов. В течение 1991—1992 гг. во многих африканских странах — Бенине, Камеруне, Конго, Кот-д'Ивуаре, Джибути, Мадагаскаре, Мавритании, Намибии, Нигере, Замбии, Кении, Сенегале и др. — были проведены выборы на многопартийной основе, хотя, надо признать, что в ряде стран, например на Мадагаскаре, Анголе и Кении, законность и честность выборов были поставлены под сомнение, а в некоторых странах господствовавшие ранее партии сумели сохранить власть и политический

контроль. На Филиппинах, Тайване, в Южной Корее, Пакистане и Бангладеш на смену авторитарным режимам пришли демократически избранные органы власти. Аналогичные сдвиги произошли в арабских странах — Йемене и Иордании, а также в Албании, Монголии и Непале.

В свете подобных фактов к началу 1990-х годов на Западе, и прежде всего в США, заметную популярность получила выдвинутая американским политологом Ф. Фукуямой так называемая концепция «конца истории». Сторонники этой концепции пытались обосновать мысль о том, что модель западной либеральной демократии одержала полную и окончательную победу во всемирном масштабе, что в свою очередь положило «конец истории».

Так ли это? Поиск ответа на этот вопрос поднимает массу кардинальных проблем современного мирового развития, каждая из которых требует самостоятельного исследования. В их числе затронем лишь одну: сводятся ли процессы, происходящие в экономических, социальных, политических и иных структурах различных регионов и стран современного мира, к вестернизации или механическому перенесению сюда западных институтов, ценностей и идеалов? Являются ли эти процессы показателем полной и окончательной победы Запада и западной цивилизации над остальной ойкуменой и соответственно свидетельством «конца истории»? Или же мы имеем дело с более глубинными и сложными вещами, а не просто с победой одного «изма» над другими? В центре дискуссий и споров по данной проблематике стоит вопрос об экспансии демократии и перспективах ее утверждения во всемирном масштабе. Именно на этой теме концентрируется внимание в предлагаемых ниже рассуждениях.